— Ты просто роскошно выглядишь, — не могу не отметить ее заметно посвежевший и румяный вид. Новый мужчина явно пошел ей на пользу. Она даже как будто набрала пару килограмм и это жирный плюс к ее вечной болезненной худобе. Но свое наблюдение благоразумно оставляю при себе.
— У меня все очень, очень хорошо, — заговорщицки громко шепчет Аня и, после секундной паузы, торжественно выставляет вперед правую руку с симпатичным колечком на безымянном пальце. — Я теперь невеста, представляешь?!
В ответ молча и от всей души ее обнимаю.
Я была бы на седьмом небе от счастья, если бы тоже ею была, даже с кольцом из проволоки и бутылочной стекляшкой вместо бриллианта. Но эти свои замечания я тоже не озвучиваю.
Весь следующий час, пока я угощаю ее липовым чаем и медом прямо из банки — местные бабули решили взять надо мной шефство, так что теперь у меня в кладовой консервации, варений и солений минимум до весны. Аня не кривит нос, а активно уплетает простое печенье в прикуску с медом, и рассказывает, как все было. По количеству мельчайших деталей понятно, что это событие однозначно станет самым значимым в ее жизни. Я слушаю, не перебивая. И все-таки, самую маленькую капельку, завидую.
И когда. Наконец, в ее рассказе наступает красивый финал, озвучиваю причину, по которой настаивала на встрече.
— Я хочу вернуть тебе деньги. Сразу всю сумму.
— Пф-ф-ф-ф, — отмахивается Аня. — Я же говорила, что вообще не к спеху.
— Я знаю и очень благодарна тебе за это. Но все равно хочу вернуть долг.
— Слушай, — она вдруг становится очень серьезной, — не дури, ладно? Я видела тот типа журналистский высер. И догадываюсь, что он тебе немало крови попил. Деньги лишними не будут, надо же снова становится на ноги.
Впервые в жизни я готова разреветься от того, что в моем окружении оказался хотя бы один сердечный и хороший человек. Но все-таки ломаю ее сопротивление, убедив, что этот долг не дает мне спать по ночам.
Перевожу сразу всю сумму Ане на карту и уже когда провожаю ее до машины, она вдруг поворачивается и огорошивает меня решением позвать меня в качестве подружки невесты. Правда сразу оговаривается, что свадьба будет только в следующем году, потому что они хотят церемонию в Черногории, а это требует основательной подготовки всего до мелочей.
— Просто больше ни у кого из моих знакомых нет приличных туфель, — делано закатывает глаза Аня, чтобы как-то сгладить неловкость момента. Мягко говоря, мы даже хорошими подругами никогда не были, не говоря уже о том, чтобы я вдруг оказалась достойна такой ответственной роли.
Но этот день был бы днем какой-то другой Виктории Лисицыной, если бы до полуночи не случилось ничего «веселого». Можно сказать, что я даже с облегчением выдыхаю, когда в районе десяти мне вдруг звонит Марат. Мысленно благодарю Вселенную, что случилось только это, а не очередная заказная статейка или типа того.
— Завтра в десять тридцать ты должна быть в Оболонском ЗАГСе, — тоном Господа Бога, говорит Марат. — Нас разведут.
— Наконец-то, — выдыхаю я, вдруг воображая, что вся эта неприятная история могла бы длиться еще очень, очень долго, а то и вовсе закончится тем, что уже у самого финала мой ненаглядный муженек сделал бы финт ушами и решил отыграть все назад.
В своем теперешнем положении я точно не смогла бы с ним тягаться, если бы он вдруг заявил, что передумал разводиться и намерен спасти брак. Не из огромных внезапно вспыхнувших чувств ко мне, само собой, а просто чтобы насолить. Даже на всякий случай скрещиваю пальцы, чтобы он вдруг прямо сейчас не передумал.
— Рад, что мы оба испытывает облегчение от того, что, наконец, избавимся от этого фарса.
«Ну-да, ну-да», — мысленно прищелкиваю языком, потому что за три года даже фиктивного брака успели изучить Марата как облупленного. Он там наверняка рожу скривил как от оскомины, потому что моя довольная реакция — явно не то, что он ожидал услышать.
— Имей ввиду, Вика, — никак не успокоится Марат, — если ты не явишься — не важно по какой причине — потом уже тебе придется бегать за мной и упрашивать дать тебе развод.
— Что ты, как можно пропустить собственный оправдательный приговор? — сочно иронизирую в ответ, и его громкое сопение в трубку подтверждает, что я снова попала в самое «сочное» место его болезненно раздутого самолюбия. — Я приду даже мертвая, Марат.
Он нервно бросает трубку, но я все равно от души хохочу ему вслед.
Глава семьдесят седьмая: Вика
На следующий день я приезжаю к ЗАГСу на целых двадцать минут раньше назначенного времени. Оглядываюсь — Марата нигде нет, так что можно скоротать время в кафе напротив, слопав маленький стаканчик мороженого в прикуску с травяным чаем.