- Юленька, у вас проблемы, - чистый взгляд хоть и чуть выцветших, но все же ясных голубых глаз в какое-то мгновение просто покорил меня. И я сдалась… Абсолютно незнакомому человеку рассказала все про себя. И про мужа, который так подло поступал со мной, и про загадочного Вита, о котором, как я сама теперь понимала, я ничего не знала. И про Влада, который вроде бы и был, но при этом…. И главное, про Сашеньку, общения с которым вдруг резко потребовал отец. Про свою работу, которую я уже постепенно начинала ненавидеть… Все: эмоции, впечатления, чувства каким-то снежным комом вываливались, складывались в слова-предложения-рассказ о том, что творилось со мной последнее время. И странным образом, мне становилось легче. Просто от того, что я смогла рассказать то, что творилось со мной. Ведь полной правды не знал никто. Абсолютно. А тут… Видимо чашу терпения прорвало, и я уже не понимала, что передо мной незнакомый мужчина – просто говорила, говорила, говорила… А он слушал. Не перебивал, лишь изредка уточнял и слушал. Спокойно, выдержанно, внимательно. И может это все в совокупности и сыграло свою роль – ведь так откровенно я уже давно ни с кем не разговаривала…
И когда поняла, что мне стало легче – тогда я замолчала, чуть пристыдившись перед этим мужчиной, своего столь откровенного рассказа.
- Знаете Юленька, - своего мягкого произношения моего имени он так и не изменил. – В психологии есть термин, кажется «принцип поезда» называется. Так вот, суть в том, что вот так выговорившись, человеку становится легче. А мне кажется, - и вновь своими ясными глазами он посмотрел на меня, - что именно такая ситуация позволяет человеку самостоятельно разобраться в том омуте проблем, в котором он запутался, посмотреть на ситуацию, скажем, со стороны. А это, как раз, и помогает выпутаться из тех трех сосен, в которых мы обычно блуждаем.
- Мне кажется, - я чуть запнулась, подбирая слова, - что вы там никогда не блуждали.
- Ну что вы, - морщинистой ладонью он накрыл мою, которую я уложила на свое колено. – Поверьте, блуждал и даже очень часто. Все мы люди, и никто из нас не застрахован от собственных ошибок и заблуждений. Но вся прелесть заключается в том, что это именно наши собственные ошибки. И держать ответ за них мы будет только перед собой. А значит, и все карты в руки именно нам, чтобы исправить собственные оплошности. – Он слегка сжал мои пальцы, выражая поддержку своим словам. – Пока человек жив исправить можно все. Вот с теми, кто ушел гораздо сложнее. Вернее, даже не с ними, а с нашими утраченными возможностями и всплывающими, из-за этого болезненными ощущениями.
Я выдохнула, выпив еще одну порцию янтарной жидкости, которой угостил меня этот странный… собеседник, улыбнулась и поняла – он прав. Целиком и полностью. Ведь действительно, мне не стало легче, нет. И ответы на свои вопросы я так запросто не нашла. Но вот уверенность в том, что я смогу все разрешить уже поселилась внутри. Пусть пока меленькая, чуть заметная, но уже достаточно прочная. А это много значило для потерянной меня. И именно за эту поддержку я была благодарна своему попутчику, с которым чуть позже прощалась в аэропорту.
Две недели. Мне нужно просто спокойно пережить наступающие две недели.
Глава 9
Глава 9
Это возвращение домой изначально было другим. То ли из-за смурного и грустного вида города, который сбросил все зимнее очарование, несмотря на январь месяц. Не было снежного покрывала, придававшего зимнюю сказку. Уже была снята новогодняя иллюстрация. И теперь и город, и его жители просто приобрели будничный, достаточно мрачный и унылый вид.
Еще внутри меня неизвестно откуда поселилась абсолютная уверенность, что на работе все решено и дальнейшие мои дергания доставят неприятностей лишь мне одной. А значит, стоит или просто смириться, или... С этим "или" я пока еще не разобралась.
Ну и не стоило сбрасывать со счетов обиду на все так же продолжавшего молчать Влада - все наши разговоры в течение последних двух недель сводились лишь к банальной текущей работе. И не было даже ни одного намека со стороны мужчины об ожидающей меня участи .
Да и не добавлял сейчас оптимизма резко оборвавший всяческое общение со мной Аноним. Лишь в последнем своем послании бросил резкое "Я однажды дождусь..." и исчез. А я так и не решилась ему ответить. Ни разу. Все думала-надеялась, что вот сегодня обязательно напишу/расскажу, но так и не смогла. Испугалась: его напора, с которым он так пытался привлечь моё внимание; собственной заинтересованности (?) ним, а может еще чего - так и не разобралась. А ведь стоило. Хотя бы для того, чтобы определиться с тем, чего я сама для себя хочу. А может не хочу… Все вновь стало запутанным и гнетущим.
- в идеале я желала сохранить эту должность, привезти к себе сына и уже дальше планировать и определяться с личной жизнью. Только вот родилось внутри меня подозрение, такое яркое, неприятное, чуть пугающее, что навалится на меня все таким большим скопом и придется принимать решения и делать выводы быстро, стремительно. И времени для раздумий у меня если и будет, то очень ограниченно. И словно в подтверждение этих мыслей над головой понесся сизый голубь, будто нарочно зацепил меня крылом.
- Глупая птица, - резко дернулась от испуга, достала ключи и пошла в сторону стоянки, где меня ожидался мой автомобиль.
- Мне очень жаль будет расстаться с тобой, девочка моя. – Я, ласково поглаживая, протирала пыль с приборной панели, пока грелся двигатель. - Очень жаль.
Я сроднилась с машиной, прикипела к ней и теперь, в случае чего, возвращать ее будет очень сложно. Именно находясь внутри нее, я становилась немного иной, срасталась с ней, соединялась в единое целое, стоило лишь взяться за руль и услышать тихое урчание под капотом. А теперь?..
Да, накопленных денег хватило бы на приобретение нового автомобиля, но у меня были более приоритетные потребности, а значит, такую покупку придется отложить на неопределенный срок.
Обидно, но не смертельно.
Следующим, а правильнее сказать, первоочередным вопросом всплывет жилье. Причем оплачивать его придется мне лично, потому что из нынешней квартиры меня, скорее всего, попросят. И от такого расставания неприятно кольнуло внутри. Я наслаждалась и отдыхала внутри этих стен. С удовольствием слушала ночные разговоры между деревянными ступенями и дверьми, которые вели только им понятные беседы – в том, что это именно беседы я была абсолютно уверенна. И вряд ли бы кто-нибудь смог меня переубедить, объясняя тихие скрипы банальным ссушением или разбуханием деревянных поверхностей, как объяснил бы какой-нибудь специалист-строитель. Этот дом был живой, во всяком случае, я искренне в это верила. И терять эту сказку была совсем не готова.