Абаддон сжал и разжал кулаки. Его плечи были так напряжены, а голова начинала болеть. Он не знал, что чувствовал — гнев, печаль или просто замешательство. Желание забрать Сета и сбежать как можно дальше стало почти осязаемым. Собрания больше не выглядели безопасными.
— Ты встревожен, — наконец сказал Сет.
Встревожен.
Это казалось таким крошечным, глупым словом по сравнению с хаосом, который он испытывал, наблюдав, как змеи взбирались по бледным тонким рукам Сета.
— О чем ты вообще думал? — спросил Абаддон, повернувшись к Сету. — Тебя же могли покусать.
Сет пожал плечами, будто это не имело значения.
— Могли. Но не покусали.
— Ты мог умереть!
Тень пробежала по лицу Сета. Он дотронулся до шарфа на шее.
— Скорее всего, нет.
В сердце Абаддона закралось сомнение. Он никогда не видел Сета без чего-либо, обвязанного вокруг его шеи. Несколько лет назад он встретил мужчину со схожей привычкой, но этот человек увлекался повешениями на вешалке для полотенец в ванной комнате, пока мастурбировал. Он носил водолазки и шарфы, чтобы скрыть ожоги от веревки.
Абаддон представить не мог, чтобы Сет себя душил, но внезапно уверился, что шарф что-то скрывает.
Он приблизился, страх сковал всё внутри. Сет подскочил, как только пальцы Абаддона коснулись его шеи. Но затем закрыл глаза и совершенно замер, пока Абаддон развязывал закрученный шелк. От того, что он увидел, сердце сжалось. Крошечные округлые парные шрамы. Несколько из них располагалось спереди, и Абаддон был уверен, что найдет еще больше сзади, но самые крупные находились по бокам: сверкающие рубцы тянулись почти от ключицы Сета прямиком до ушей.
— Черт побери, Сет. Сколько раз тебя кусали?
Сет, забрав шарф из рук Абаддона, вновь пожал плечами.
— Не знаю. Много.
Абаддон прикоснулся к одному из шрамов — разряды и энергия пронеслись через его пальцы. Впервые Сет, казалось, тоже ощутил их. Он втянул воздух сквозь зубы и отвернул голову.
— Всегда в шею?
Легкий румянец начал окрашивать щеки Сета.
— Нет. Везде. В шею, грудь, живот и бедра, и… — его щеки стали ярко-красными, а слова звучали едва ли громче шепота. — Всюду на бедрах, но особенно, знаешь. Выше.
— Это не больно?
Сет отвел глаза, но не ответил.
— Почему ты не умер?
Сет покачал головой. Абаддон ждал, и в конце концов Сет прочистил горло и заговорил:
— «Когда же Павел набрал множество хвороста и клал его в огонь, тогда ехидна, выйдя от жара, повисла на руке его. Иноплеменники, когда увидели висящую на руке его змею, говорили друг другу: верно этот человек — убийца, когда его суд Божий не оставляет жить. Но Павел, стряхнув змею в огонь, не потерпел никакого вреда. Они ожидали было, что у него будет воспаление, или он внезапно упадет мертвым; но ожидая долго и видя, что не случилось с ним никакой беды, переменили мысли».
Хоть он и не закончил стих, но Абаддон продолжил за него:
— «И говорили, что он Бог».
Сет не ответил.
— Ты говоришь, что ты Бог?
Сет подпрыгнул, будто его ударили.
— Нет! Вовсе нет. Я просто знаю, что иногда они приползают. А иногда кусают меня. И после этого я могу… — он умолк.
— Что ты можешь?
Пожав плечами, Сет сделал глубокий вдох.
— Я могу исцелять людей.
— Что? — он думал, что секта Сета отличалась от библейско-фанатичных, исцеляющих верой групп, но теперь… — Ты прикалываешься надо мной?
— Понимаю, что это звучит безумно, но змеи…
— Они могут тебя убить!
— Нет. В Евангелие от Марка говорится…
— Я знаю, что говорится в Евангелие от Марка и от Луки. — Эти стихи Фаддей цитировал после «явления», те же самые стихи, на которые ссылались змеедержатели12, оправдывая свою веру в то, что обращение с ядовитыми змеями доказывало их праведность. Абаддон считал это полной чушью.
— Сет…
Он понятия не имел, что сказать. Не мог выразить словами то, что чувствовал, представляя, как эти зубы впивались в плоть Сета. Абаддон вновь дотронулся до шрамов, и в этот раз Сет не отстранился, а закрыл глаза и не двигался, пока Абаддон пальцами очерчивал отметины. Ему хотелось прикоснуться к каждой из них. Исцелить их, даже несмотря на то что это против правил. Пульс Сета стучал под пальцами. Его дыхание стало неглубоким, и сверхъестественным чутьем Абаддон уловил внезапное желание, что расцвело в сердце Сета. Мимолетное возбуждение в его паху. Неоспоримую радость оттого, что они были так близко. Осознание этого отозвалось в Абаддоне самой удивительной и ужасающей болью и, прежде чем совершить нечто глупое, он отступил на шаг.