— Абаддон! Где тебя носило?
— Наверху, — Абаддон провел пальцами по волосам и огляделся, убедившись, что поблизости нет управляющих. Большинство кабинок вокруг пустовали, поэтому он схватил стул и пододвинул его к столу Бафомета.
— Что ты вообще творишь? — наклонившись к Абаддону, настойчивым шепотом спросил Бафомет. — Ты уже на испытательном сроке. Если они поймают тебя…
— Да, да, — Абаддон похлопал по воздуху, пытаясь утихомирить друга, хотя они и так уже разговаривали, понизив голос. — Послушай, мне нужно с тобой поговорить.
— О той идеальной душе, которую ты пытаешься заполучить?
Абаддон поморщился от того, как это прозвучало.
— О Сете, да.
Бафомет опустил конверт, который собирался лизнуть.
— О, нет.
— Что?
— То, как ты только что произнес его имя, — покачал он головой. — Абаддон, ты должен перестать с ним видеться. Ничего хорошего из этого не выйдет.
— Может, ты заткнешься и выслушаешь меня? — по крайней мере, этот вопрос не нужно произносить шепотом. Злость — это нормально. Он схватил небольшую кучку бумаг из стопки Бафомета и начал их складывать, обрадовавшись тому, что ему есть чем заняться, пока он говорит. — Прошлым вечером я наблюдал, как чертов поток змей полз по центральному проходу на собрании возрожденцев, будто их вел чертов Крысолов.
— Чертов Крысолов водил крыс, а не змей.
— Без разницы. Они ползли по проходу прямиком к… — он глубоко вздохнул и сосредоточился на листе в руках. Сложить верхнюю треть вниз. Нижнюю треть вверх. Положить его в стопку для последующего помещения в конверт и переходить к следующему. — Прямиком к Сету. Они роились вокруг него, словно пчелы у меда.
— Не уверен, что пчелы на самом деле…
— Послушай! Они заползали по его рукам и ногам и обвивались вокруг шеи. Он был весь покрыт ими. Я никогда не видел ничего похожего.
— Они кусали его?
— Нет, но, видимо, они делали это раньше. Я видел шрамы. За годы его, наверное, кусали около сотни раз.
Бафомет замер, держа в одной руке сложенный лист, а в другой — пустой конверт.
— Он контролировал их?
— Не думаю. Но он говорит, что иногда они приползают. Он просыпается с ними в своей постели.
Бафомет побледнел.
— Абаддон, это не человек.
— Это еще не всё, — он огляделся, убедившись, что поблизости никого нет. — Когда я спросил его, на каких инструментах он может играть, он ответил: «На всех». И думаю, что он не шутил, хотя все же на некоторых он играет лучше, чем на других. И у меня такое чувство, что он может меня видеть. Он слепой, но уверяю тебя, он чувствует меня. Ему удается следовать за мной через лес. Его глаза всегда находят меня в толпе. И когда я подарил ему зрение…
— Ты подарил ему зрение, не торгуясь за его душу? Ты же знаешь, что это против правил!
— Всего на секунду! Дело в том, что он сказал, что мои глаза были неправильными. Сказал, что видит в них бездну. И он говорит… Ну, он говорит, что может исцелять людей.
Бафомет не шевелился.
— Это всё?
— Нет, — он не решался рассказать последнее, но это казалось важным. — Он говорит, что когда змеи кусают его, это…
— Возбуждает?
Абаддон кивнул.
— Черт побери!
— Что это значит?
Бафомет, широко распахнув глаза, сглотнул. Он отложил в сторону свои бумаги и сложил пальцы домиком, размышляя.
— Музыка мало что нам объясняет. Способность довольно мастерски играть на любом инструменте может исходить как от ангела, так и от дьявола.
— А способность играть на некоторых из них великолепно?
Бафомет пренебрежительно махнул рукой.
— Простое человеческое упорство и много практики.
— А что насчет остального?
— Ну, ты знаешь, что ангелы могут исцелять. Как и дьяволы, но только в обмен на душу. А способность видеть твою сущность? Это определенно ангельская черта.
Абаддон уловил грядущее «но» и подождал, пока Бафомет продолжит.
— С другой стороны, змей связывают с Сатаной еще со времен Эдемского сада. Ангелы могут быть невосприимчивы к их яду, но им это не нравится.
— Но у него есть душа. — Причем ни какая бы там. Душа, что обжигала дьявольские органы чувств Абаддона подобно солнцу. — Это значит, что он не может быть ни ангелом, ни дьяволом.
— У ангелов нет души, однако ты не хуже меня знаешь, что у дьяволов никогда не получится обнаружить ее отсутствие. Отчасти так они скрываются от нас.
— Да, но я встречал ангелов. Они могут сбрасывать своего рода пелену невидимости…
— Это больше похоже на маскировку.
— Хорошо. Пускай, маскировка. Но она никогда не бывает внушительной. Всегда кажется типичной. Обыкновенной. Чтобы не привлекать внимания. Но душа Сета… — он покачал головой. — Поверь, она уникальная.