…«Тут они, конечно, уши навострили! И глазищи у всех сразу круглые, как у сов. Прежде они думали, что главный человек для них – это капитан. А тут какой-то Яков Семеныч выискался.
Умеет Козулин подготовить почву.
Появился я, как Дед Мороз под аплодисменты, и поначалу все шло как обычно. Муромцев им объяснил, что на корабле они будут под моим руководством, с Антохой на подхвате. Вообще-то у нас еще и старпом отвечает за работу с салагами. Капитан это словечко недолюбливает и нас за него шпыняет. Оно и правильно. Эти группы – наш хлеб, а также масло. Включая машинное, угу.
А вы как думали? «Мечта», конечно, бригантина, со всеми полагающимися парусами на фоке и гроте. На первый взгляд мы выглядим как старинное судно. Но только на первый. Знающий человек приметит и лебедки на палубе, и прочие современные штуковины. А потом приглядится к корпусу и сообразит: судно с таким оснащением не может быть без начинки.
И будет прав. Там стоит неплохой дизель, не слишком мощный, но нам хватает. Обычно-то мы под парусом идем, как и полагается. Но случись что, есть запасной вариант.
А я, знаете, с возрастом стал не то трусоват, не то осторожен. Люблю, чтобы всегда был запасной вариант. Так что наша «Мечта» – шхуна ровно по мне, и нет для меня ничего дороже этой посудины. Но обслуживать ее стоит – мама, не горюй! Поэтому над группами мы трясемся, как пингвин над яйцом: чтоб салаги и сами довольны остались, и друзьям нас рекомендовали. То есть, не салаги, а гости.
Группа в этот раз оказалась небольшой, всего восемь человек. Как правило, десять, а один раз напросилось пятнадцать. Но это уже перебор.
Так что когда я вошел в кают-компанию, никакого подвоха не ожидал. Успел понаблюдать за нашими новичками, пока они глазели на мачты и снасти.
Разные у нас попадаются гости. Бывало, кое-кого приходилось ссаживать в ближайшей гавани. Как-то затесался в группу наркоман, другой раз – алкоголик, но его Василич быстро раскусил: рыбак рыбака издалека видит. «Химика» Муромцев сразу выкинул за шкибон, как драного кошака, а за тем мужичком мы всю дорогу присматривали, и обошлось без инцидентов. Поработайте с моё при салагах, живо научитесь определять, кто на что способен. Никаких пакостей можно не ждать – так я подумал, едва глянул на новую группу. Разве что вот эта деваха, похоже, неугомонная: с волосами как снежные иглы и татуировкой змеи на предплечье.
Сама с чертиками в глазах, а мужик при ней – мордастый, обрюзгший. Он-то меня первым и спросил, чем будем заниматься.
Для начала, говорю, изучать правила безопасности. Считайте, что я для вас временные папа с мамой в одном лице.
Стоим у штурвала, я все подробно объясняю, они, как дети, за руками следят…. А одна женщина – рыжая, тонкая, беспокойная – то на меня глянет, то на мужа. Здоровенный бугай, плечистый: ну медведь медведем! И она глазами тревожно туда-сюда, туда-сюда шьет. Словно боится, что ему сейчас осточертеет моя инструкция и он прямо с палубы в воду сиганет.
И вот тут меня первый раз кольнуло.
Что, думаю, за чертовщина такая? Подозрительность разыгралась, или ревматизм подбирается?
Посмотрел на наших гостей еще раз. Повнимательнее.
Рыжая топчется рядом с медведем, татуированная деваха – со своим мордатым. Длинноволосая русалка в дурацкой красной бандане – при раскосом черноглазом парнишке. Еще двое жмутся друг к другу: интеллигент с седыми патлами и жена его, приятная молчаливая тетка лет под сорок типичной среднерусской наружности.
Нормальные люди на первый взгляд.
Что ж у меня на душе кошки так отчаянно скребутся?»
Глава 2
Каюта оказалась тесной, не повернуться. «Скажи спасибо, что не кубрик, – усмехнулся Сергей. – Спали бы все рядышком, в гамаках, как и положено курсантам, и никакого тебе личного пространства».
Пусть, думала Маша. Пусть никакого личного пространства. Она согласилась бы и на это.
На что угодно, лишь бы вытащить мужа из состояния, в которое он неумолимо погружался с каждым днем.
Три месяца назад при расследовании в старом особняке пропал его напарник и друг Макар Илюшин[1]. Лучший частный сыщик Москвы исчез при совершенно необъяснимых обстоятельствах. Рядом с особняком находилась оранжерея с розами. Именно там, внутри, служебная собака обнаружила самый свежий след Макара.
Он обрывался у двери.
Сергей обыскал все. Лес обшарили, оранжерею перевернули вверх дном и разве что не разрыли. Нанятые помощники с утра до ночи опрашивали всех людей в округе. Но никто не видел светловолосого парня лет двадцати пяти, похожего на студента. Сперва Бабкин подозревал очередную шутку Макара, иногда склонного к недобрым розыгрышам. Эта надежда поддерживала его первые две недели.