Эванс поднял с пола мое платье. Посмотрел во что превратилось это произведение аморанских портных и… вернувшись, укрыл мои плечи покрывалом.
- Софи, отдохни немного, еще правда есть время. – укутанную, он притянул меня к себе.
Его эмоции сменились на счастливые, стоило только уткнуться мне в макушку.
- Твой запах сводит с ума, даже несмотря на то, что я не чувствую дракона. – удивился Эванс.
- Ты для меня тоже бесподобно пахнешь! – в подтверждение слов я провела носом по мужской ключице. – Ммм! Так куда ты рвался? – не дала сбить себя с толку.
- Нужно одного ушастого на место поставить! – Эванс снова начал закипать.
- Так он же только смотрит? За это тебе не простят дипломатического скандала!
- Вот именно, смотрит! – муж пытался немного остыть. – Он навесил на тебя заклинание «глаз».
- Что!!! Он извращенец? И как давно, активировал? – слегка успокоившись спросила я, еще плотнее закутываясь в покрывало.
- Несколько минут назад. Тогда-то я и почувствовал. Так что, отдохни, а я пойду разберусь.
- Где? Где заклинание? – спросила я. Будучи некромантом, а не боевиком, я не могла ощущать некоторые из них. Точнее могла, но только меняя зрение на магическое. А ведь в повседневной жизни им редко пользуешься.
- На зеркале. – ответил Эванс.
И я, повернувшись, послала на трюмо заклинание «черного огня». Секунда, и трюмо развеялось прахом, вместе с маленькой пентаграммой глаза на стекле. И лишь после этого успокоилась.
- Ну, можно и так! Только морду остроухому я все равно набью!
С этими словами меня ссадили с колен. И, не слушая возражений, Эванс покинул комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Глава 4.
Анхель Морэли Кампос. Империя Аморан.
Задание Владычицы я воспринял довольно спокойно. Ей просто некого было больше отправить. Мужья Матери дроу, хоть и относились формально к нашему Дому, титулов принцев (или «лейтоджи», как меня называли на родине) не имели. Лейтоджи можно было стать лишь при рождении, а сыновья от титула отрекались, отправляясь в Дома своих жен. Чтобы у последних не возникло соблазна позариться на трон, благодаря родству.
Все же я был благодарен своей сестре, которая когда-то позволила мне пойти по пути воина-амрана. Матери, я почти не помню. Она погибла вместе с мужьями в войне Черной и Белой Розы, когда на наш Дом напали воины Дома Аливарес, спасая жизнь сестрам и мне. Мы победили в той войне лишь спустя пятьдесят лет, лишившись еще двух сестер. Риана вырезала оставшихся членов семьи Аливарес, посадив на место Матери Дома, свою боевую подругу, девятую дочь Седьмого Дома. - Марину Рубио Мартин. Единственным условием было принять фамилию Седьмого Дома. Правда, если бы решение принимал я сам – никогда бы не поставил госпожу Марину во главе Дома. Она была талантливым военачальником, но вот к финансам была мало приспособлена. Риану понять можно, заняв престол, она должна была отблагодарить «преданных», а главное - верных людей, но Марина все равно была не лучшим результатом.
Я помнится даже пытался тогда вразумлять сестру. Только кто бы меня слушал! И вот результат, несмотря на всю поддержку Владычицы и неплохие активы, Второй Дом отпускался все ниже и ниже в пропасть. А ведь когда-то именно Второй Дом претендовал на трон вместе с нашим Домом.
Но Риана закрывала глаза на провалы подруги. Верность - главное достоинство Матери дроу. Своих людей она никогда не бросает. В последней попытке поднять репутацию Седьмого Дома, Риана не пожалела и своего сына.
Правда, аукнулось ей это очень сильно. Сын мертв, а подруге она собственнолично и прилюдно снесла голову. Простить такой проступок Владычица не имела право! И пусть сердце Рианы обливалось кровью (кому, как не родному брату лучше знать сестру), рука Владычицы в тот момент не дрогнула.
Это после мужья утешали ее как могли.
Но только брату она могла доверить миссию вернуть тело сына и привезти ту, кто сможет найти убийц ее мальчика, которого Риана Морэли Кампос любила вопреки всем традициям дроу.
Софи Армонд.
Это имя мне ни о чем не говорило. Когда сестра передала мне папку с ее делом, ничего не дрогнуло в душе. Не застучало сердце, не дрогнули пальцы. Ничего.
Но стоило только открыть снимок, с которого на меня смотрела молодая улыбающаяся женщина, бесхитростно глядя в объектив, я пропал. В тот день я засыпал с этим снимком в руках, даже в темноте комнаты прекрасно видя улыбку, морщинки вокруг глаз и доброту, что излучали ее глаза.