— Брэндон?
Он выпрямился и обернулся.
— Эй, Дэнси! Я пришел.
— Спасибо. — Она вздернула свой кошачий носик, когда улыбнулась. — Я знаю, что ты тут не в своей тарелке. — Сказала она, когда ее взгляд скользнул по его галстуку.
— Ой. Я слишком разодет? — сказал он, поправляя галстук.
Дэнси оглядела комнату и других студентов в их мешковатых джинсах и заляпанных краской футболках.
— Я думаю, ты выглядишь великолепно. Хочешь перекусить? — Она указала на столик в глубине зала.
— Не стоит. В течение сезона мы сидим на строгой диете. Но я пойду с тобой, если хочешь. — Он чувствовал, что в данный момент может последовать за ее освежающим лицом куда угодно.
— Нет, я в порядке. — Она протянула ему пакет с мармеладными мишками. — Хочешь?
— Нет, спасибо. — Он должен был спросить. — Так что же все-таки между тобой и мармеладными мишками?
Она выбрала красный.
— Я не знаю, как это объяснить. Когда мои родители разводились, я играла с ними, знаешь, заставляла их танцевать на моей кровати. — Она сделала медвежий пируэт рубинового цвета в воздухе. — По какой-то причине это помогло мне успокоиться. — Она сунула медвежонка в рот.
Он снова посмотрел на ее «Натюрморт пони и ножницы».
— Мне понравилось. Как тебе пришла в голову эта идея?
Дэнси стояла рядом с ним и склонила голову набок, как растерянный щенок.
— Не знаю. Просто сочетания разных вещей. Мои волосы большую часть времени в беспорядке, но я ненавижу тратить время на то, чтобы их подстричь, потому что предпочла бы работать.
Он посмотрел вниз на безумный пучок, уложенный у нее на макушке. Было ли странно, что ему нравилось, как ее волосы торчали с разных мест?
— У моего отца есть лошади в Вашингтоне, я люблю кататься на них, когда навещаю его. Я начала играть с журнальными изображениями на одном из моих занятий, и все вроде как сошлось.
Брэндон кивнул.
— А что насчет «Волнения в море»? Она вызвала у меня тошноту.
Ее лицо засияло, как фейерверк на четвертое июля.
— Брэндон Уилсон, это самый милый комплимент, который я когда-либо получала за одну из своих картин.
Он провел пальцами по своим рыжевато-коричневым волосам и усмехнулся.
— Хорошо.
Что бы подумали парни, если бы узнали, что он развлекается на художественной выставке с Дэнси? Ему лучше оставить этот вечер при себе.
Он пришел. Брэндон действительно пришел на ее художественную выставку!
И, черт возьми, он выглядел красивым в рубашке и галстуке. Неужели он действительно нарядился только для нее?
— Ну, вот и все, — сказала Дэнси после того, как провела для него экскурсию по выставке. — Достаточно разнообразно, но это то, что мне нравится в искусстве. Нет ничего такого, что подошло бы всем.
Брэндон потянулся к ее руке, и там, где его пальцы коснулись ее, вспыхнули маленькие электрические разряды.
— Ничего, если я скажу, что мне больше всего нравятся твои работы?
Быстрый жар пополз вверх по ее шее.
— Здесь действительно есть более талантливые и опытные художники. Но одна вещь, которой нас учат с самого начала, заключается в том, что разные люди привлечены к искусству по разным причинам.
— Ты — моя причина, Дэнси, — сказал он, поглаживая большим пальцем ее ладонь. — Спасибо, что поделилась со мной своими работами. Я бы хотел когда-нибудь увидеть больше.
Что это значит, она была его причиной? Она прочистила горло.
— Ну, моя персональная выставка через пару месяцев. Ты можешь прийти, если захочешь.
— Я бы не пропустил это.
Она отдернула руку и подумала, выглядит ли ее лицо таким же красным, как она ощущала. Был ли герой кампуса действительно заинтересован в ней? Нет, он мог заполучить любую девушку, какую хотел; он был не в ее лиге.
— Как долго ты должна здесь быть? — спросил Брэндон, ослабляя галстук.
Она хихикнула.
— Ты можешь снять свой галстук. И я могу уйти в любое время, когда захочу.
Брэндон снял галстук, сунул его в передний карман и расстегнул верхнюю пуговицу отглаженной рубашки. Его бицепсы прижались к рукавам, и румянец Дэнси стал еще ярче.
— Не хочешь прогуляться? — спросил он.
Ее сердце дрогнуло.
— Да, было бы здорово.
Покинув выставку, они некоторое время бродили по кампусу в уютной тишине. Воздух был тяжелым, и собирающиеся облака окрашивали небо Каролины в темно-кобальтовый цвет.
— Дэнси, — сказал Брэндон, продолжая смотреть вперед, — Я думаю, что ты феноменальный художник. Ты творческая и изобретательная, и я восхищаюсь тем, как работает твой мозг.
Дэнси не привыкла получать комплименты.
— А как насчет тебя? Держу пари, ты должен быть изобретательным и находчивым во время игры, верно? Я думаю, что было впечатляюще, как ты занял позицию для трехочкового броска против Луисвилла на финальном гудке. Я имею в виду, что потребовалось некоторое творческое маневрирование в критической ситуации...
Брэндон внезапно остановился и повернулся к ней лицом.
— Как ты узнала?
Проклятье.
— Эм, ну, я была на той игре. — Она прикусила нижнюю губу.
Он протянул руку и взял обе ее руки в свои, в то время как миллион бабочек боролись за место в ее животе.
— Дэнси, ты была там?
Его сильные руки так нежно обнимали ее.
— Да. Я была там.
Брэндон наклонился и легонько поцеловал ее в губы. Ее сердце стучало в ушах, и все, на чем она могла сосредоточиться, было тепло, оставленное на ее губах его легким поцелуем.
Прежде чем она успела что-либо сказать, две большие капли дождя упали на ее очки.
— Мне лучше отвезти тебя домой до того, как разразится гроза, — сказал Брэндон. Он схватил ее за руку и побежал к ее общежитию.
Дождь усилился, и они смеялись, обходя маленькие лужицы на тротуаре. Дэнси никогда не чувствовала себя такой беззаботной, как сейчас, держа Брэндона за руку и бегая под дождем. Это был лучший день в ее жизни.
Добравшись до общежития, они поспешили в вестибюль и уставились друг на друга.
— Ты похож на мокрую крысу, — сказала она, сверкая глазами.
— А ты…ты красивая и талантливая, — сказал он, обнимая ее сзади за талию и притягивая к себе.
— Брэндон? — позвал кто-то с другой стороны комнаты.
Брэндон замер.
— Так и думал, что это ты, чувак. — Один из товарищей Брэндона по команде стоял в другом конце вестибюля рядом с молодой девушкой с идеально приглаженными волосами, одетой в мини-юбку и ковбойские сапоги.
Брэндон отпустил Дэнси.
— Мак.
Жесткий взгляд Мака заставил Дэнси почувствовать, что она сделала что-то не так.
— Чувак, что с тобой? — сказал Мак, в его глазах мелькнуло недоверие. — Тебе нужно было только один раз вывести ее на улицу. Только одно свидание. Я же говорил, что кроссы будут твоими, когда ты захочешь их забрать.
В голове у Дэнси стучало. Что это значит, что ему нужно было пригласить ее только один раз? Стоп. Он отвел ее на свидание из-за пары кроссовок?
— Заткнись, Мак. — Челюсть Брэндона была сжата, как тиски.
Смех, вырвавшийся изо рта Мака, был искренним и резким.
— О, чувак, только не говори, что ты влюбился в эту маленькую мышку...