17
2 Зак. 851
Тоётоми Хидэёси не ограничился этим. В конце 80-х — в 90-х годах XVI в. он попытался придать всей социальной иерархии общества более законченный характер, закрепив ее юридически. С этой целью в 1591 г. он провел закон о повсеместной и всеобъемлющей переписи населения с обязательным указанием наследственно закрепляемой сословной принадлежности всех жителей страны (см. {36, с. 91]). Работа по реализации этого плана оказалась чрезвычайно сложной и потребовала много времени: она была завершена только после смерти Тоётоми Хидэёси при первых сёгунах династии Токугава.
И наконец, администрация Тоётоми Хидэёси осуществила ряд мер, направленных на обеспечение надежности функционирования всего общественного механизма нового режима. В частности, в 1591 г. был принят закон о пятидворках и десятидворках (текст закона см. [36, с. 91]), который возродил старую традиционную японскую систему взаимной ответственности и круговой поруки. Тем самым, узаконивая в обществе практику взаимной слежки и доносов, власти надеялись переложить функции контроля и надзора за беспрекословным соблюдением всех норм феодального общества на самих крестьян и горожан, сделать их лично заинтересованными в строгом выполнении всех условий своего собственного угнетения и подчинения. Эта система пятидворок и десятидворок была повсеместно распространена и поддерживалась почти до самого конца существования правления Токугава.
Таким образом, к концу XVI в. в результате деятельности первых общенациональных правителей Японии были заложены многие политические и социальные основы государственной организации, на которых укрепился феодальный режим Токугава. Их преемники, по существу, полностью восприняли принципы этой политики, внося в нее лишь необходимые коррективы. Но это вовсе не означало, что они тем самым были совершенно избавлены от необходимости принимать какие-то важные принципиальные решения в сфере политики. Так, например, они оказались вынужденными более четко определить свое отношение к распространению христианства в стране и к контактам Японии с Западом-
Проблема связей с европейскими странами имеет свою историю, весьма многогранную и противоречивую. Мы здесь хотим особо остановиться только на тех ее аспектах, которые связаны с социальной эволюцией японского феодального общества, с положением групп париев.
Христианство проникло в Японию в середине XVI в., имея гораздо более высокий уровень организации своей церкви, чем это было характерно для буддизма десять веков назад, когда он начал распространяться в стране. Поэтому темпы внедрения христианства оказались гораздо более быстрыми. Веками отработанная изощренная система его распространения в новой среде действовала подобно тарану, разрушавшему любую стену духовного сопротивления.
Впервые внимание католической церкви привлек к Японии прибывший туда в 1549 г. на португальском корабле один из наиболее известных христианских миссионеров на Дальнем Востоке— Франсиско Ксавье. В отчете своим руководителям он с восторгом описал новую для него страну, высоко оценил народ, его нравы и обычаи и сделал вывод, что Япония — достойный и многообещающий объект внимания католической церкви (см. [81, с. 401]). И вскоре в Японию были посланы специально для нее подготовленные и хорошо обученные миссионеры, способные ориентироваться в любой сложной обстановке. Они наладили там издание и распространение разнообразной религиозной литературы. Для расширения своего влияния и привлечения новых адептов они использовали самые разные методы: терпеливое убеждение, демонстративную заботу и помощь больным и нищим, шантаж, подкуп и политические интриги. Но вместе с тем церковные власти обычно требовали от этих проповедников проявлять, насколько это возможно, сдержанность, вежливость и скромность, вести себя так, как это принято в Японии, не вызывая среди местных жителей ни раздражения, ни недоумения2.
Фанатическая настойчивость, изощренность и терпение католических монахов приносили ощутимые результаты. В 1551 г. на о-ве Кюсю возникла первая христианская община, состоявшая приблизительно из тысячи человек [81, с. 39]. А через 30 лет, в конце 1580 г., в Японии насчитывалось уже более 150 тыс. христиан, в 1587 г.— свыше 200 тыс. Было построено более 200 церквей и большое число христианских школ, налажено печатание религиозной литературы [81, с. 151].
Даймё южных районов Японии вначале не противились деятельности миссионеров и распространению в их владениях христианства. Правда, их терпимость определялась не столько верой в справедливость догм 'новой религии, сколько надеждами на экономические и военные выгоды от торговли с Западом и на щедрые подарки купцов. Даже сам Ода Нобунага, люто ненавидевший буддийских бонз, имел дружеские встречи и беседы с католическими миссионерами [81, с. 64]. Но и его, бесспорно, больше интересовали не идеи христианства, а возможность получения огнестрельного оружия и помощь в строительстве океанских парусных судов.