«Превосходно!» — сказал я.
«Вы думаете? — сказал он. — Когда он в следующий раз вышел на сцену, верный своему слову, без парика, публика встретила его выступление гробовым молчанием: лысый романтический комик в то время никому не мог понравиться. За все представление никто не засмеялся. Никто. Это был конец отцовской карьеры».
«Так как же ваш отец тогда зарабатывал себе на жизнь?»
«Его карьера до этого была настолько удачной, что какое-то время он мог позволить себе не работать. Потом, вскоре после моего рождения, в Австрии произошел Аншлюсе. И отец и мать имели еврейскую кровь, и отец вывез из страны деньги и бежал в Англию. Мать осталась в Вене из-за ее очень престарелых родителей и избежала ареста, выбросившись из того окна. Меня усыновили какие-то неевреи, выдавшие меня за собственного младенца».
Последовала долгая пауза, а затем, кивнув головой, он сказал: «Значит отец забрал парик в Англию. Я часто гадал, куда он мог деваться. Вы когда-нибудь видели отца в парике?»
«Никогда», — сказал я.
«Так, свое слово он сдержал», — сказал его сын, беря парик. Он взял его обеими руками и надел его. Эффект был совершенно поразительным: передо мной стоял комик, которого я видел на фотографиях. Я почти слышал смех и аплодисменты зрителей, из которых вряд ли кто был в живых. Из сухого педанта он преобразился в красивого комика.
«Итак, парик вернулся домой», — сказал он, сняв его. Он взобрался на лесенку, приподнял стеклянный колпак, достал оттуда чучело совы и вместо него положил туда парик.
«Вы тоже актер?» — спросил я его.
Он отрицательно покачал головой.
«Так кто же вы? — сказал я. — Ваше сходство с отцом совершенно фантастическое».
Он спустился с лесенки. Бросив сову на стол, он сказал: «Разница между отцом и мной состоит в том, что моя ложь живет долго: я писатель».
Неожиданно все чувство обиды, которое я испытывал на его отца из-за его скрытности, опять нахлынуло на меня: я знал, что каким-то образом меня опять обманывают и не дают узнать о нем правду.
«Ведь вы же все наврали, верно?» — спросил я. Он не ответил мне, и я закричал на него: «Все, что вы мне рассказали, абсолютная ложь!»
«Абсолютная ложь не существует в природе», — сказал он.
«Существует», — сказал я.
«Как же она может существовать? — сказал он. — На свете нет абсолютной правды».
«Есть конечно!» — сказал я, от злости теряя над собой контроль.
Он покачал головой.
«Есть!» — закричал я, а из глаз у меня закапали слезы ярости.
Совершенно не реагируя на мою злобу, он пожал плечами и сказал: «Спросите у парика».
Trevor Baxter
Журнал «Англия» — 1990 — № 3(115)
