О каком сексуальном соперничестве между Шахразадой и её младшей сестрой можно говорить? Когда они обе под одним топором? «Ты, младшенькая, давай, с этим боровом поработай. А я пойду к следующей ночи конспект писать».
Древние римляне на исходе своей Республики приняли ряд законов, обеспечивающих имущественную самостоятельность женщин. Эдакий шажочек в плане гендерного равенства и женской эмансипации. И патрицианские семьи перешли к прямому инцесту — женили своих сыновей на своих же дочерях. Основание — сохранение родового имущества в одних руках.
Древние китайцы вдоволь поиздевались над хунну, по закону которых новый правитель наследовал гарем своего отца. То есть его собственная мать, матери его сводных братьев и сестёр формально становились его жёнами. И не всегда — только формально. Китайцы толковали о грязных, похотливых, безнравственных степных дикарях. А там это просто был единственный способ сохранить жизни этим женщинам и их детям. В Османской империи, где такого закона не было, при смене правителя все мальчики, сводные братья нового султана, просто вырезались. Иногда — вместе с их матерями. Или женщины совершали самоубийство. Не после смерти мужа, что было нормой во многих культурах, включая славянское язычество. А после убийства сына — это особенность именно османского правящего дома.
Можно много и изощрённо рассуждать о «женщинах, которые больше женщины, чем матери» или «матери, больше чем женщины». Но вся эта «конкуренция за постель» — из серии чувств в условия отсутствия более сильного внешнего воздействия. Социального, экономического, этического. Дочери Владимира Святого не конкурировали на ложе Болеслава — не до того — «тут вопросы государственного строительства Польши решаются, а ты о такой безделице переживаешь».
Здесь, на «Святой Руси», фактической, материальной предпосылкой к «смешению поколений» являются ранние браки. Если девочка беременеет в 13 лет, то уже к 27 рядом с ней её взрослая дочь. Если условия жизни были благоприятны или индивидуальный набор генов позволил матери сохранить привлекательную внешность — обе они становятся объектом мужского внимания. А поскольку общины малы, а серьёзных мужиков всегда не так много, то и партнёр у них часто оказывается общий.
Интересно, что успехи медицины в третьем тысячелетии также провоцируют «инцест второго рода». За счёт продления периода сексуальной активности как мужчин, так и женщин. Если дама и в 60 лет интересуется любовными утехами, то должны существовать коллизии уже не типа «дочки-матери», но и «дочки-матери-бабушки». И чем дальше, тем больше.
Распространение христианства на Руси в православном, жёстко моногамном варианте, разрушило прежние, «исконно-посконные» полигамные стереотипы. Конкретно именно этот набор религиозных догм — разные ветви христианства по-разному относились к многожёнству. От раннесредневекового несторианства на востоке, до куда более поздних мормонов на Дальнем Западе. Вариации, принятые в русском расколе по этой теме ещё более… вариантны.
А вот столкновение носителей двух разных представлений о допустимости даёт эффект «катастрофы личности». Именно в это, в моё нынешнее время, в 60-е годы 12 века, женщина пишет письмо с просьбой о помощи на тему «сексуальной конкуренции»:
«От Гостяты к Василю. Что мне дал отец и родичи дали впридачу, то за ним. А теперь, женясь на новой жене, мне он не даёт ничего. Ударив по рукам, он меня прогнал, а другую взял в жены. Приезжай, сделай милость».
Новгородская берестяная грамота из Неревского раскопа. Прошло почти 200 лет, как крестили Новгород. Но вот: при живой законной жене мужчина публично заключает помолвку («ударив по рукам») и приводит в дом новую законную жену. И, в отличие от мусульманских или языческих обычаев, прежнюю, «старшую» жену, просто выгоняет. Даже не возвращая ей приданое. И женщина, проигравшая в «сексуальной конкуренции» и мужа, и статус замужней дамы, и имущество — не обращается ни в церковный, ни в светский суд. Одна надежда у Гостяты — на родственника Васю.
Светана даже не видит в своих предложениях смысла сексуальной конкуренции с дочкой. Какая бы она не была, но материнский инстинкт у неё работает: пристроить любимое дитя в постель пригодного к этому «вятшего», сделать этого вятшего «ещё вятшее», взять бразды всего в свои руки. Ну, и подстраховаться на случай «ежели чего». «Грудью — на амбразуру». Ну, и грудью — тоже…