482
Теперь мы видим, что основу понятия темп составляет не само по себе «время» (хотя бы даже и внутреннее «оперативное время», определяемое, как мера изменений в системе «война»), а то психологическое, субъективное «время», которое выигрывается одной стороной за счет торможения реакции другой стороны. Выигрыш темпа возникает из-за запаздывания «отклика» противника на необычную ситуацию, выходящую за рамки довоенных расчетов. Иными словами, «ключ» к выигрышу темпов — постоянно ставить перед противником нестандартные ситуации, то есть — играть на повышение размерности «пространства решений», (Прим. ред.)
(обратно)483
Мы называем этот фактор «кризисом аналитичности» в силу именно того, что в результате воздействия новых факторов единственная возможность, единственное решение, которое оставалось у командиров в любых привходящих обстоятельствах, это создать пресловутое равновесие сил и свести ситуацию даже не к ничейной, а к патовой. Заметим в этой связи, что почти двумя десятилетиями раньше Мировой войны с довольно похожей проблемой столкнулись шахматисты. Если оба партнера в одинаковой мере владели теорией позиционной игры, разработанной В.Стейницем, атака и зашита на шахматной доске взаимно уравновешивалась, и партия заканчивалась вничью. Довольно скоро Э.Ласкер предложил парадоксальное, но действенное решение: совершить позиционную ошибку, добровольно создав у себя слабый пункт, и заставить противника перейти «границы безопасности» в стремлении эту ошибку использовать. Позднее, уже в послевоенные годы, игра на «позицонную оборону» выкристаллизовалась в творчество Х.Р.Капабланки, а игра на нарушение равновесия — в теорию «позиционной комбинации» Р.Рети и А.Алехина. (Прим, ред.)
(обратно)484
«La manoeuvre de Lorraine», par le colonel Pugens. «Revue mil. Franc.», № 12, 1931.
(обратно)485
Например в отношении крепости Намюр: «Крепость привлекла к себе и удержала в решительный момент массы и силы, которых недоставало на правом германском крыле». («La defense de la position fortifiee de Namur en aout 1914», par le lieutcol. Desmazes, «Revue Mil. Franc.», Aout 1931).
Исключительно велика в этим же смысле была роль Антверпена. (Примечание М.Галактионова.)
С этой оценкой нельзя согласиться. Крепость Намюр притянула 5–ю французскую армию к гибельной позиции между Самброй и Маасом и оперативно связала в этом районе. Действующих против Ланрезака немецких корпусов было более чем достаточно для окружения, расчленения и уничтожения 5–й армии; если этот результат не был достигнут, то виной тому не форты Намюра, а ошибочные действия генерала Бюлова. (См. Б.Такман «Авгусговсие пушки», М., ACT, 1999 г., а также Приложения и комментарии к этой книге.)
Что касается Антверпена, то в текущей реальности 1914 г. он действительно сыграл важнейшую роль. Однако, при ином оперативном «раскладе» (уничтожение 5–й армии, либо наличие эрзац — резерва, либо использование 6–й германской армии против побережья Ла-Манша в конце сентября 1914 года) эта роль оказалась бы отрицательной. (Прим. ред.)
(обратно)486
Однако, если мы вспомним роль Меца и Седана в кампании 1870 года, придется поправить Вобана: «и дают средства затягивать продолжительность проигранной войны». (Прим. ред.)
(обратно)487
«Correspondence», 31–е t, 8–е note sur LArt de la guerre, n. 44.
(обратно)488
Указывая на неправильное расходование боеприпасов тяжелой артиллерии, немецкий автор пишет: «Недостаток боеприпасов, в особенности для тяжелой артиллерии, был одной из главных причин того, что наступление против крепости Верден не было проведено в 1914 г.; оно имело бы тогда, когда французы не построили еще мощных позиций перед Верденом, гораздо большие виды на успех, чем в 1916 г.» («Munitionsverschwendang durch mangelhaftes Verstandnis fur schwere Artillerie», von Oberst D. Blummner, «Deutsche Wehr», 1934, № 28.)
(обратно)