В 1990-х годах Париж стал мировой столицей приверженцев не только гомосексуализма, но и échangisme (обмена половыми партнерами). Греховное торжище проводилось не на окраинах, не тайком, как в других европейских странах. В самом сердце города происходил обмен партнерами: в эксклюзивных клубах «Бамбук» или «Крис и Ману», на страницах глянцевых журналов, подобных «New Look» или «Interview», где печатали одновременно политические сводки, культурные новости и эротику на грани порнографии. Для самых смелых искателей приключений в Булонском лесу и около ворот Дофина проводились échangisme sauvage («слепые обмены»). Интерес публики к подобному времяпрепровождению подтверждает оглушительный успех «автобиографии» сексуальных приключений Катарины Милле.
Сюжеты крайне популярных романов Мишеля Уэльбека, поклонника и духовного наследника Селина, разворачивались именно в этом окружении. В 1995 году Уэльбек был безвестным компьютерным оператором в аппарате Национального собрания и проживал в HLM близ станции метро «Бусико». В узких кругах были знакомы с необычным стилем его стихов, где смешивались реализм и меланхолия (действительно, его поэзия того периода больше напоминает стиль англичанина Филипа Ларкина, чем традиционное стихосложение левобережья). Уэльбек оказался гениальным летописцем современного Парижа, он сумел изобразить столичные противоречия, убожество гламура, индустриальную эротику Сен-Дени и тоску залитых дождем бульваров.
В 1996 году Уэльбек начал писать свой эпохальный труд «Элементарные частицы». Тогда-то я впервые и встретился с ним (мы выпивали и смотрели футбол в его муниципальной квартирке — Англия и Франция тогда вылетели из полуфинала). Я и не подозревал, что стопка замызганных листков в углу комнаты, которую Уэльбек громко называл офисом, станет бестселлером во Франции и за ее пределами. «Она либо сделает меня знаменитым, либо уничтожит», — произнес Уэльбек, пьяно махнув рукой в сторону пачки бумаг, которую именовал романом. Я тогда подумал, что он шутит.
В 1998 году перевод «Элементарных частиц» ворвался в списки бестселлеров всего мира. Звуковым сопровождением того лета был диско-альбом версальской группы «Эр», члены которой обожали Гинсбура, «Пинк Флойд» и немецкий техно. Их первый хит «Секси бой» соединил в себе элементы творчества всех кумиров музыки и, самое главное, сообщил мировой общественности, что интеллектуалы Парижа умеют мыслить, петь и танцевать одновременно. Совместно с Уэльбеком «Эр» возвестили о возрождении парижской поп-культуры.
Востребованность этого произведения Уэльбека сама по себе необычна, ведь книга крайне саркастична и печальна. Повесть критикует либеральные ценности 1960-х годов, которые, по мнению автора, являются причиной морального краха современной Франции. Самой опасной и разрушительной из всех вольностей, завоеванных в 1960-х годах левыми, говорит он, является свободная любовь. И сразу Уэльбек утверждает, что таковой не существует. Свободная любовь больше походит на свободный рынок, который жестко делится на обманывающих и обманутых. Полная сексуальная свобода не просто невозможна, попытка достичь ее стоит невероятно дорого. Самоубийства, нервные срывы, алкоголизм и чревоугодие настигают всех, кто из-за невзрачной внешности, отсутствия шарма и удачи становится изгоем сексуального рынка.
Англоязычный мир считает Уэльбека сексуально озабоченным вольнодумцем (тому способствовал знаменитый инцидент, когда писатель, бросив оценивающий взгляд на журналистку «New York Times», предложил ей сыграть в эротическом кинофильме, который снимал на тот момент). Как писатель он тщательно вырисовывает скрытый мир échangisme, заставляющий вспомнить о маркизе де Саде: его взгляд отстранен, словно у ученого, и одновременно полон пафоса. Его образ «свингующего Парижа» одновременно скрабезен, жутковат, смешон и трагичен. Бывший коммунист, открыто заявляющий о своем восхищении Сталиным, Уэльбек оказался жестким моралистом, чье мрачное уподобление секса товару может сравниться лишь с пессимизмом, с которым он смотрит в будущее человечества (в книге он объявляет себя сторонником клонирования как решения всех трудностей и опасностей человеческих страстей и похоти). Популярность Уэльбека-писателя, бесспорно, связана с тем, что его взгляды совпадают со стремлением к самолюбованию и ограниченностью парижан конца XX столетия.