Меня запихивают в машину, словно тюк с бельем. Махонький «Запорожец» (когда-то этот «Запор», как называют машинку наши мальчишки, был белым – теперь краска облупилась, и он стал похож на «пони в яблоках») свистит, урчит, ругается, фыркает, шатается, плюется – наконец, подпрыгивает, словно борзой щенок, и трогается с места. Папа сидит на переднем кресле, рядом с водителем – сыном Степаниды Мишки «Жоресом», я зажата между самой Степанидой Мишкой и мамой – на заднем. Едем молча, глухо как-то едем. Духота страшная. Волосы мои взмокли, лицо опухло от рыданий: глазки маленькие (мама говорит «глазки-бусинки», моему папе говорит, потому что у него глазки и правда махонькие) – и я похожа теперь на Кола Бельды (я люблю распевать песни Кола Бельды (а когда пою, раскачиваюсь, переминаясь с ноги на ногу): «Мы поедем, мы помчимся на оленях утром ранним / И отчаянно ворвемся прямо в снежную зарю. / Ты узнаешь, что напрасно называют север крайним, / Ты увидишь – он бескрайний. Я тебе его дарю», «Нарьян-Мар, мой Нарьян-Мар – / Городок не велик и не мал. / У Печоры у реки, / Где живут оленеводы / И рыбачат рыбаки»).
В висках стучит, словно это маленький игрушечный заяц бьет в барабанчик, а где-то в глотке, вот как когда кишку глотаешь (есть такая противная кишка цвета гнилого апельсина, я ее глотала, когда меня зондировали), где-то в глотке извивается «Жидовская морда!» – «Так точно, гражданин начальник!», «Жидовская морда!» – «Так точно, гражданин начальник!» – и хочется изойти желчью на весь белый свет. «Жидовская морда!» – «Так точно, гражданин начальник!», бр-р-р! И Алешин крик… так птица кричит… «Жидовская морда!» – «Так точно, гражданин начальник!»… В каком-то фильме, помню, враг называл «нашего» (мы на переменках любим играть в «наших» и «немцев»: «немцем» быть стрёмно, а «нашим» зыко, но никуда не денешься, если тебе выпало по считалочке (нам с Аленкой нравится считалочка: «На золотом крыльце сидели царь, царица, клоп, мокрица, куколка, балетница, воображуля, сплетница, сапожник, портной, а ты кто такой?» – и тот, на кого укажет ведущий, отвечает: «Царь», или «клоп», или «балетница», а ведущий опять считает – выходит «царь», или «клоп», или «балетница»), но если тебе выпало по считалочке быть немцем – будешь, как миленький), в общем, в каком-то фильме враг называл «нашего» – «гражданином начальником», а не «товарищем». А вот что такое «жидовская морда»?.. «Жидами» мы с Аленкой называем тех, кто «жиди́тся», жадничает то есть, приговаривая «жид, жид, жид, жид по веревочке бежит». Аленка, когда я пою ей «жид, жид, жид, жид по веревочке бежит» (и правильно делаю: Аленка вечно прикрывает рукой строчку в дневнике, где записано домашнее задание, не дает подсмотреть, отличница несчастная!), – Аленка дуется, по-лисьи щурит глазки, тонкие косицы встают дыбом – «Ну да, Таня?» – пищит обиженная пигалица. Но обида быстро проходит. Через минуту мы уже хихикаем и шуршим под партой фантиками от батончиков «Шалунья». Я пробую пропеть «Жидовская морда!» – не получается: сразу же начинает шевелиться грязно-апельсиновая кишка, к глотке подступает желчь, и Алеша кричит по-птичьи… А Эдит не дуется, не щурит по-лисьи глазки и не говорит: «Ну да, Таня?» И косиц у нее нет. Но глаза… Глаза у нее такие… Вот как у Фаины Раневской в фильме «Мечта»; она говорит: «Зачем пропала моя жизнь?» – и глаза у нее…