В 1676 году Брюана сменил Ж.-А. Ман-сар, который и возвел собор, включив его в комплекс казарменных корпусов. После смерти Мансара (1698) отделку собора завершил архитектор Роберт де Котт. Как бы синтезируя опыт создания купольных композиций в системе стиля барокко, Мансар довел их идею до блестящего завершения. Он отбросил лишние декоративные атрибуты, перегружающие здание, как это было на церкви Валь-де-Грас, и сочетал барочную помпезность с классической строгостью. Необыкновенно компактный план храма сохраняет композиционную слаженность и в пространственном решении.
Особого внимания заслуживает красивое очертание купола, расчлененного декоративными ребрами, четко сопрягающимися с членением двухъярусного тамбура, охваченного восемью контрфорсами и полуколоннами коринфского ордера. Главный фасад храма акцентирован строгим, тоже двухъярусным портиком и несколькими скульптурными панно.
Собор инвалидов стоит в ряду самых значительных купольных сооружений мира, таких, как собор Петра в Риме, храм Санта Мария дель Фиоре во Флоренции, собор Павла в Лондоне, Исаакиевский собор в Ленинграде. Его высота достигает 105 метров. Собор соединен с казарменными корпусами трехпролетной галереей.
В XIX веке собор был превращен в усыпальницу Наполеона I. Торжественное оформление гробницы выполнил архитектор Л.-Т. Висконти. Чтобы не разрушать цельности внутреннего пространства и не закрывать алтарь, он решил создать под куполом заглубленную открытую крипту, в центре которой и разместить надгробие императора. Для изготовления надгробия был выбран красный порфир, так как именно такой камень употреблялся для императорских надгробий в античном Риме. Поиски необходимого камня в Европе оказались тщетными. Поступили сведения, что этот ценный камень имеется в России, в Карелии. Вырубленные глыбы весом до 200 тонн транспортировали в Париж более года. Еще два года понадобилось на их обработку. Наконец надгробие установили на пьедестал из зеленого гранита.
Вокруг гробницы - двенадцать аллегорических пристенных горельефов, запечатлевших наполеоновские походы. Они принадлежат резцу скульптора Дж. Прадье. В соборе размещены и другие погребения наполеоновских полководцев. Балдахин над алтарем (работа Л.-Т. Висконти) - перифраз балдахина из римского собора Петра, рельефные медальоны с бюстами королей Франции и роспись - все это художественное наполнение храма поднимает его на уровень сокровищницы монументального искусства.
Можно сказать, что в конце XVII века этим сооружением завершился монументальный стиль барокко. В первой четверти XVIII века он, по-существу, выродился в измельченную декоративную отделку помещений аристократических особняков и дворцов и получил название стиля рококо. Это был стиль интерьера.
Другая ветвь архитектуры Парижа и Франции XVII века - стиль классицизма - начала победное развитие с 1660-х годов, когда проект восточного фасада Лувра Клода Перро не только получил безусловное признание, но и начал осуществляться. Большой ордер классического истолкования, объединяющий два верхних этажа и вознесенный на высокий цокольный этаж, обеспечивал зданию импозантность, монументальность и торжественность. Вместе с тем здание не обременялось многодельными украшениями. Именно эта архитектурная система с четким ритмом колонн или пилястров большого ордера и была подхвачена Жюлем-Ардуэном Мансаром и воплощена в оформлении площадей Победы и Вандомской в конце XVII века.
Сам Перро, очевидный сторонник архитектурной ясности, создал проект здания Обсерватории, осуществленный в 1667 - 1672 годах, аскетически простой и даже без применения ордера.
В конце XVII века Париж разрывает свои «оковы» - крепостные стены, сооружавшиеся с XV века, и городская застройка сливается с предместьями - фобурами. На месте стен создаются променады - будущие Большие бульвары.
На северной линии укреплений, там, где были крепостные ворота, честолюбивый Людовик XIV, стремясь уподобиться римским императорам, потребовал возвести две триумфальные арки, посвященные его военным победам во Фландрии и Голландии. Арки были установлены в устьях улиц, ведущих в северо-западные предместья, и сохранили их названия - Сен-Дени и Сен-Мартен. Обе они и ныне возвышаются неподалеку друг от друга на одноименных бульварах.