– Вы угрожали ему?
– Я бы это так не назвал. Просто изложил факты. С нами не валяют дурака. Под управлением у нас денег больше, чем ВНП любой страны, кроме США, Китая, Японии и Германии. А наши активы превышают ВНП всех стран, входящих в первую тридцатку. А простой человек, человек с улицы, знает об этом, как вы думаете? Правительства знают, им ничего другого не остается, и, если порой они нам прикручивают гайки, мы не ударяемся в слезы, а ищем альтернативные рынки. Нам не нужно за них бороться, достаточно лишь переселиться, бросить взгляд в ином направлении. Такую роскошь большинство людей не в состоянии даже постичь. Слыхали выражение «Слишком велик, чтобы прогореть»? Так вот, мы – слишком велики, чтобы нас поиметь. И точка.
Они покончили с десертом, и Джек раскинулся в кресле. Никто и не помышлял выгонять их из зала, и Джек разоткровенничался:
– Мы искали по всему миру. Наняли дорогущих музыкальных консультантов – что это за хрень такая – «музыкальный консультант»? – и они натащили нам фуфла. Я ничего не понимаю в музыке, но даже я догадался, что за беда с американской продукцией. Знаете, что они делают? Берут восемь тактов действительно великой песни пятидесятых-шестидесятых, оркеструют их, а потом вдруг мелодия исчезает, темп меняется неузнаваемо, и тут начинаются всякие атональные штуки. Больше всего я ненавижу, когда неожиданно резко звучит высокая нота, а затем немедленно сваливается. Это звучит, как… Ну, как будто они кричат: «Я!! – крут, Ты!! – нет». Понимаете? Будто на американских горках – внезапно вверх, а потом нежданный обрыв, и так без конца. Им кажется, что это глубокая музыка и даже интересная. Но она просто дурацкая. Понимаете, о чем я?
– Да, это мне знакомо. Слышу это по радио, когда еду в машине.
– А название этому есть?
– Есть. Музыка для дебилов.
– Несколько вещиц были совсем близко, но чересчур академичны. А музыкальные тузы не заинтересовались. Они считают это ниже своего достоинства.
– Рильке печатал стихи в журнале мясников.
– Тем не менее. Нашу фирменную тему будут слышать снова и снова сотни миллионов, и мы надеемся, что она поможет нам запасть в сердца этих сотен миллионов. Вот что важно. Может, я принимаю все настолько близко, потому что это моя идея, она родилась на основе моих аналитических выкладок. Рич не был вполне убежден и сказал: «Ладно, но последнее слово касательно музыки останется за мной». – «Почему?» – спросил я. «Потому что это очень важно», – ответил он. «Как? Почему это так важно?» И знаете, что он сказал? А сказал он вот что: «Это будет не лицо компании, а ее душа. Если люди любят твою душу, им все равно, какое у тебя лицо, ты не обязан быть совершенством». Он нечасто говорит такое, скрывая то, что могло бы его обезоружить. Я находился под впечатлением, пока Рич не сказал: «Да, она как цыпочка, вот только с цыпочками это не срабатывает, даже если у них безупречные тела». Он и правда непредсказуем. И все-таки я его зацепил. Он даст заключительное «добро» и представит тему совету директоров. Что у вас есть?
– У меня нет ничего, – ответил Жюль. – Если вы скажете, чего вы ожидаете, может, я смогу транслировать это в музыку.
– Ну… Мсье… как вас, напомните?
– Лакур.
– Точно, Лакур. Нам нужно шестьдесят секунд, которые можно было бы бесшовно закольцевать, без резких переходов, чтобы использовать в рекламе на телевидении, радио и в интернете, чтобы звучала в будущих розничных центрах, – у банков такие есть, почему бы страховым компаниям не обзавестись ими… эта тема будет заполнять ожидание во время звонков по телефону и использоваться в других коммерческих целях.
– Я говорил о другом, хотя это кое-что проясняет. Я имел в виду, что… вернее, какие чувства вы бы хотели вызывать у людей?
Джек на минуту задумался, а потом заговорил:
– Я хочу, чтобы у них было такое чувство, будто они едут по залитой солнцем равнине на бричке…
– Что такое «бричка»?
– Такая открытая повозка, спереди скамейки, а сзади место для багажа. Запряженная лошадьми.
– Понятно.
– Под бескрайним синим небом из вестернов Джона Форда. Я хочу, чтобы музыка побуждала их чувствовать себя молодыми, чувствовать, что весь мир раскрыт перед ними, и они на все способны, и самое лучшее еще впереди. Так чувствует себя человек, который только что влюбился. Хочу заставить их ощутить собственные жизни как истории, достойные повествования. Чтобы они почувствовали, что отвага и любовь, скрытые в глубинах, поднялись на поверхность. Хочу сосредоточить их внимание и подарить им счастье, но счастье с оттенком щемящей грусти, сопутствующей всему прекрасному.