Выбрать главу

И зачем только он сказал Джеку Читему, что Катрин пришлет ему «демо», как Джек это называет, по мейлу? Это невозможно. Он не может просить дочь об одолжении в такую тяжкую пору ее жизни – ведь ее ребенок медленно умирает, пусть даже просить ради спасения этого ребенка. Если она узнает и ее надежды окрепнут лишь для того, чтобы рухнуть окончательно, то это будет просто бессовестно с его стороны. Нужно будет попросить кого-то другого.

А теперь он должен сочинить шестидесятисекундную пьесу, которая волшебным образом воодушевит людей, ждущих у телефона, чтобы поговорить с представителем компании, или жующих попкорн перед телевизором. И наградой за это может стать жизнь его внука, счастье и безопасность дочери и достойный финал для него самого. Вот только судьями его успеха или неудачи будут люди, которые, несмотря на всю свою власть и ум, казались пришельцами с иной планеты. Они рассекают по миру на своих авиалайнерах, пьют без меры, женятся на женщинах со странными именами, вроде Шайенн, за ними тенью, иногда по двадцать четыре часа в сутки, ходят тощие ассистенты в костюмах за десять тысяч евро, и вот эти люди думают, что он, Жюль Лакур, – один из ведущих композиторов Европы и может творить чудеса по заказу. А на деле у него был такой исполнительский мандраж, что последний концерт, который он давал тридцать лет назад, закончился феерическим провалом. Он думал, что сможет исполнить баховскую арию Sei Lob und Preis mit Ehren[23], потому что обожал ее и часто играл сам себе. Но перед почти тысячным залом Жюль не смог извлечь ни звука. Он застыл, опустил смычок, уронил голову и зарыдал. Говорили, что у него случился нервный срыв, но ничего подобного. И все же это было начало пути, очень скоро приведшего его к безвестности.

Рождение джингла в Сен-Жермен-ан-Ле

Когда Сена петляет в низинах, рельеф вынуждает ее изображать волнистую линию. Река действительно избегает возвышающихся над нею холмов и всячески их обтекает. Некоторые предместья Парижа предлагают гораздо лучший обзор, чем холмы Сен-Жермен-ан-Ле, – чего стоит один только Мон-Валерьен. Но хотя из Сен-Жермен-ан-Ле и не виден весь Париж, верхушки его башен, старой и новой, – Эйфелевой и Ла-Дефанс – хорошо заметны на востоке. У самого подножия склона протекает Сена. При разливах деревья клонятся прямо в реку, листья касаются глади вод, медленно скользящих мимо. А на верхушке холма, озирающего Ле-Пек, что лежит на противоположном берегу, обосновались парк, продолговатая терраса, сады и роскошные дома. Сады, где до сих пор частично сохранился замок, в котором был рожден Людовик XIV, по красоте превосходят сады Версаля. Здесь Андре Ленотром[24] не овладела еще царственная мания величия, которая в версальских садах поджидает за каждым углом, компрометируя гений их творца. Напротив, созданное Ленотром в Сен-Жермен-ан-Ле – это идеальный союз мастерства человека и великолепия природы. Простые, почти минималистские плоскости, сопрягающиеся с горизонтом, длинные аллеи с деревьями-солдатами, стоящими на часах, и пышные садовые клумбы, цветущие красным, желтым и сотней других красок и оттенков, – такие жизнелюбивые и яркие, словно на дворе не октябрь, а май. В центре города, на уютной Рыночной площади, до глубокой осени стоят пальмы в огромных кадках, как будто взобравшийся на свою горку, всего в нескольких минутах езды от Парижа, Сен-Жермен-ан-Ле возомнил себя Таорминой[25].

Порой кажется, что все дети Франции стеклись в Сен-Жермен-ан-Ле, поскольку их родители постарались оградить своих чад от парижских опасностей и неразберихи, или это ученики целой плеяды школ, обосновавшихся здесь. По улицам и площадям снуют стайки недорослей, их движения резки, и возгласы внезапно взрываются под накалом переполняющей их энергии. Жюлю казалось, что сам он в отрочестве отличался спокойствием и созерцательностью, и хотя он не мог утверждать наверняка, так оно и было на самом деле.

Малыши не только спокойнее, они менее предсказуемы и более интересны – тем, что восхищаются миром, а не лезут из кожи вон, силясь заставить мир восхищаться собой. На извилистых торговых улицах, заполненных сказочными рядами торговцев предметами роскоши, всегда гуляют маленькие дети – и утром, и после полудня. Однажды Жюль подсчитал, сколько полных кругов намотает маленький мальчик, пока он сам пройдет один небольшой квартал, – двенадцать, причем все бегом да вприпрыжку. Но прекраснее всех были младенцы, их ангельская красота напоминала Жюлю его Катрин в колясочном возрасте. Он считал, что каждый день видеть этих детишек – куда целебней, чем сто дней на каком-нибудь оздоровительном спа-курорте в Швейцарии. Сен-Жермен-ан-Ле никогда не был фешенебельным и ослепительным, и все же бесчисленны хвалы этому благословенному и безмятежному городку высоко на склоне холма.

вернуться

23

«Хвала, и честь, и слава Богу» (нем.) – ария из кантаты И. С. Баха BWV 167; имеется в виду ее популярное переложение для виолончели.

вернуться

24

Андре Ленотр (1613–1700) – французский ландшафтный архитектор, придворный садовод Людовика XIV, с 1657 г. – генеральный контролер королевских зданий.

вернуться

25

Таормина – исторический город на восточном побережье Сицилии, на склоне горы Тауро.