– Ты с ней дружишь, – упрекнула я. О, это предательство!
– Я пытаюсь с ней подружиться, – сказала Аннабель. – Честно говоря, мне нравится Шери. Она веселая и прикольная.
– Она хочет, чтобы мы были цветочницами, – огрызнулась я. – Это не прикольно, это странно.
Аннабель нахмурилась:
– А я думаю, это весело. Она никогда раньше не была замужем. Она взволнована.
– Угу, – буркнула я. По правде говоря, у меня не было слов.
– Ну и что, если она хочет, чтобы мы были в одинаковых платьях и разбрасывали лепестки роз? Какая нам разница, если она делает папу счастливым.
Ну не дерьмово ли? Аннабель говорила как альтруистка, хотя я всегда была уверена, что это моя роль как старшей сестры. Конечно же, моего настроения это не улучшило.
– Ну понятно, – сказала я. – С тех пор как умерла мама, вы с папой настроены против меня. Не знаю, с чего я вдруг решила, что ты встанешь на мою сторону, ведь папа собирается жениться на совершенно незнакомой женщине!
– Да ладно тебе, Челс. Это полная чушь, и ты это знаешь. Мы с папой никогда не были против тебя. Знаешь, если ты возьмешь выходной и потусуешься с нами, то, возможно, ты поймешь это.
– Не надо меня опекать. То, что я делаю, очень важно.
Аннабель помолчала немного, а потом произнесла:
– Как и семья.
– Я знаю, – сказала я, кипя от злости. – Я знаю это лучше, чем кто-либо другой. Вот почему я делаю то, что делаю.
– Послушай, ты не единственная, кто потерял маму, – Анабель отодвинула свою чашку и подалась вперед, пытаясь сесть поближе ко мне. Я отказалась подвинуться. – А как насчет семьи, которая все еще здесь, все еще жива, все еще хочет, чтобы ты была ее частью? Ты уже много лет избегаешь нас, как и своих друзей. Ты живешь в своем добровольном одиночестве, отказываясь от приглашений на свадьбы, вечеринки – от жизни! Как долго, ты думаешь, нам еще стучать в закрытую дверь?
– О чем ты говоришь? – спросила я. Теперь я отодвинулась подальше, стараясь выглядеть непринужденно. – Вы откажетесь от меня только потому, что я не собираюсь мириться со свадьбой отца?
– Разве ты бы заметила, если бы мы это сделали? Послушай, я люблю тебя. Ты моя старшая сестра и всегда ею будешь, но ты изменилась, Челс. Ты начала отдаляться после маминой смерти и продолжаешь это делать до сих пор. Я не узнаю тебя. Ты отгораживаешься ото всех.
– Нет, это не так, – запротестовала я. – Кроме того, дело вообще не во мне.
– Да, это так. И на сто процентов касается именно тебя. Ты понимаешь, что последний раз у тебя были отношения еще до того, как умерла мама? – спросила она. – У тебя уже много лет не было настоящего свидания.
– Это имеет какое-то отношение к делу? – спро- сила я.
– Как ты можешь понять, что папа чувствует к Шери, если ты ни разу не была влюблена с тех пор, как… да я даже не знаю, с каких пор.
– Это просто смешно, – сказала я. Мне требовалось больше пространства. Я сделала глоток кофе, который немного привел меня в тонус, и вышла из кухни, чтобы сесть на диван. Я подтянула колени к груди, притворившись, что мне стало холодно.
– Посмотри на себя! – Аннабель указала на меня, свернувшуюся калачиком. – Ты похожа на ежа, и твоя поза прямо-таки кричит: «Не подходи ближе!»
Хотя я и знала, что моя сестра права, но не была готова сдаться.
– Знаешь что? Я должна была догадаться, что ты все это раскрутишь в своей обычной манере, Аннабель.
– Что ты хочешь этим сказать? – она взяла свою чашку и отошла к дальнему концу дивана.
– Я пытаюсь обсудить папин брак, а ты превращаешь это в монолог о том, что со мной что-то не так, – ответила я. – К твоему сведению, со мной все в порядке.
– Отлично, тогда ты будешь на свадьбе.
Паника ударила меня, как боксер на ринге.
– Нет! Я не… Я не имела в виду…
– Челс, я скажу тебе прямым текстом, – сказала Аннабель. – Папа влюблен и собирается жениться во второй раз. Ты можешь либо взять себя в руки и стать частью этого события, либо продолжать медленно исчезать из семьи, как ты это делала до сих пор, пока мы в конце концов не станем семьей лишь номинально. Это то, чего ты хочешь?
– Нет, но я не могу… А как же мама? – мой голос дрогнул, и я сделала глубокий вдох, пытаясь ослабить напряжение в горле. Я опустила колени и поставила чашку на кофейный столик.
– Дело не в маме, – сказала Аннабель. – Дело в тебе.
– О чем ты говоришь? Дело именно в ней.
– Челс, папе пятьдесят пять лет. Возможно, это его последний шанс найти женщину, с которой он мог бы провести остаток жизни. Ты действительно собираешься отказать ему в этом, потому что хочешь, чтобы он цеплялся за память о маме так же крепко, как и ты? – спросила она. – Мама не хотела бы этого.