Но Эрнест не терял бдительности.
— Если они захотят, то могут купить всю вонючую Ривьеру, — сказал он как-то ночью в постели. — И заселить ее разными интересными личностями, чтобы те их развлекали в любое время дня и ночи, — вроде нас. Все мы обезьянки у шарманщика, и Дос — самый худший. В нем не осталось ни капли злости, он изо всех сил старается не потерять их.
— Но есть ведь и что-то хорошее, они очень щедры, разве не так?
— Узнаю свою добрую и справедливую жену. Тебя что, разорвет, если ты хоть раз со мной согласишься?
— А тебя разорвет, если ты увидишь в них что-то хорошее? Они так тобой восхищаются.
— Богачи восхищаются только собой.
Некоторое время мы лежали молча, в тишине соседней комнаты раздался сухой кашель Бамби. Чем старше он становился, тем реже просыпался по ночам, и теперь мы приглашали Тидди для ухода за ним только в дневное время. Но, прислушиваясь к кашлю сына, я подумала, что хорошо бы иметь ее вот для таких случаев.
— Как? Ты не встанешь? — спросил Эрнест. — Позволишь ему разбудить наших добрых и щедрых гостей?
— Какой же ты осел! — воскликнула я, с трудом поднимаясь и надевая халат.
— Да. Это держит меня в тонусе. — Эрнест перевалился на другой бок и демонстративно раскинулся на кровати, показывая, как ему стало удобно, а я пошла взглянуть на сына, который даже не проснулся. Он кашлял во сне, с закрытыми глазами, и когда приступ прошел, продолжал спокойно спать и дышал ровно и глубоко. Вернувшись в спальню, я тихонько забралась в постель, думая, что Эрнест уже уснул, но он не спал.
— Прости, я вздорный болван, — послышался в темноте его голос. — Ты всегда была лучше меня.
— Неправда, — повернулась я. — Мы с тобой одно целое, не так ли?
— Конечно, — сказал он, взъерошил мои волосы и поцеловал в нос. — Спокойной ночи, Тэти.
— Спокойной ночи, Тэти, — отозвалась я.
36
В Шенонсо стоял замок, четко отражавшийся в водах реки Шер. Казалось, я сама выдумала его, он мог родиться из моей мечты — стоит отвернуться, и он исчезнет. Я не могла отвести глаз от двойной череды арок, пока не перестала понимать, где настоящий замок, а где его зеркальное отображение.
— Он называется Замок дам, — сказала Полина, глядя в путеводитель.
— Почему? — спросила Джинни.
— Не знаю. Может, здесь жила самая важная дама.
— Возможно, здесь дам затягивали в корсет, и они сидели тихо, как мышки, — сказала Джинни. — А тем временем мужчины в другом замке веселились с распутницами и пожирали громадные куски мяса.
Я рассмеялась.
— Можно подумать, ты совсем не любишь мужчин.
— Ну, они бывают полезны.
— Да уж, — сказала Полина.
Мы путешествовали в долине Луары, земле замков. Я раньше здесь не была, но Полина и Джинни знали, где нужно остановиться, какие рестораны посетить и что в них заказать. В Туре мы брали рубленую свинину, мясо вепря, перепелов и телячьи котлеты, спаржу и грибы, таявшие на языке, и семь сортов козьего сыра. Всюду мы пили местные вина, а по ночам сладко спали в лучших гостиницах. Сначала мне было не по себе, что всюду расплачивались девушки, но они на этом настаивали, утверждая, что я их гостья и само путешествие выдумано, чтобы меня развлечь.
Обычно Эрнест был категорически против подобной благотворительности, но, когда Полина и Джинни вскоре после нашего возвращения в апреле в Париж предложили эту поездку по Луаре, он удивил меня, посоветовав принять приглашение.
— Мари Кокотт будет приходить каждый день и кормить нас, — сказал он. — Роман закончен. Я обязуюсь возить мистера Бамби на велосипеде в парк, где он подолгу будет сладко спать на солнышке. У нас сложится отличная команда, а ты заслужила отдых.
Действительно, заслужила, подумала я. Последние недели в Шрунсе я каждую свободную минуту репетировала концертную программу — в страхе, что не успею как следует подготовиться. О предстоящем концерте мы рассказали всем знакомым, и билеты уже почти разошлись. От одной этой мысли можно было сойти с ума, но я дотошно отрабатывала каждую пьесу, каждый такт, каждый нюанс, веря, что в нужный момент привычка спасет меня, даже если подведет все остальное. Тем временем Эрнест бросил все силы на редактуру романа, проходя по несколько глав в день. Он готовился отправить рукопись Максвеллу Перкинсу.