– Кому ты это говоришь? – кивнула Нелли. – Все, что люди едят, – у них на лице. Избыточный вес, двойной подбородок, морщины, большие поры. Абсолютно перегруженная кожа из-за абсолютно перегруженного пищеварения. Тут не поможет лучшая косметика, можешь мне поверить.
– А как обстоят дела с любовью? – переключилась мама на другую тему.
– Что ты имеешь в виду? Хочешь знать, есть ли у меня друг?
– И это тоже! Но меня больше интересует, изменил ли что-нибудь твой новый образ жизни. Вегетарианство звучит… так аскетично, что хочется спросить, не прошел ли… у тебя аппетит на мужчин. Не зря ведь это называется плотскими удовольствиями! Ты меня понимаешь?
Нелли захохотала и долго не могла взять себя в руки.
– Я могу тебя успокоить. Чем здоровее себя чувствуешь, чем ты красивее и легче, тем больше удовольствия тебе доставляют такие вещи. И знаешь, что еще изменилось? С тех пор как я не ем мяса, исчезла моя мигрень, я ни разу больше не болела. Даже калифорнийское лето переношу без проблем. При этом раньше я страдала от кондиционеров: кашель, насморк, неделями заложенный нос – все это бесследно ушло. Кроме того, я сторонница «Новой романтики», что подразумевает вегетарианство. Никого не убивать, как можно меньше наносить урона, и за это оставаться молодой, красивой и здоровой. Только у этой теории есть будущее, поверьте мне. Все остальное – рухлить!
Этого слова моя мать ждала сорок один год.
– Пардон! – Она больно толкнула меня ногой под столом. – Нелли, я должна тебя поправить. Слово это ты и пишешь, и произносишь неправильно: не рухлить, а рухлядь. Давно хотела тебе об этом сказать. И на подушке, которую ты подарила Офелии на крестины, ты тоже вышила неправильно, и она годами получала в школе плохие отметки, потому что писала «выбрась» и «заборд». Тут ты тоже капитально ошиблась.
– Правда? – Нелли была шокирована. – Весьма сожалею. Знаешь, у меня постоянно путаются языки, особенно при письме. Но тут есть своя положительная сторона, иначе я не была бы здесь!
– Потому что у тебя хромает орфография? – ошеломленно спросила мама. – А я думала, ты заскучала по дому.
– Заскучала? По Порт-Альфреду? Шутишь! Нет, я ищу кого-нибудь, кто бы помог мне с моей следующей книжкой. Рукопись наполовину готова, и мне нужен кто-нибудь, кто все исправит и приведет в приличный вид. К тому же я бы хотела, чтобы она вышла здесь, во французской части Канады, чтобы вечно не говорили, что все новые идеи приходят из Америки!
– Опять новая книга? – удивилась мать. – О чем же?
– Об искусстве всегда оставаться молодой в сочетании с моей теорией спасения мира. Я вспомнила о тебе, ведь ты всегда была лучше всех по английскому и французскому, да и повидать захотелось тебя. Я позвонила в справочную и спросила, существует ли еще твой номер телефона. Тогда я села в самолет и решила узнать, хочешь ли ты со мной работать. За плату, разумеется.
– С огромным удовольствием, – отозвалась мама, – но имеешь ли ты представление, сколько времени отнимает руководство школой? До летних каникул я ничего не могу тебе обещать.
– Это будет слишком поздно, – разочарованно протянула Нелли, – жаль! Но, может быть, у тебя есть желание? – Она обратилась ко мне. – Ведь ты работала для французского издательства и наверняка знаешь всю эту рухлить, пардон, рухлядь!
– Какую рухлядь? – осторожно осведомилась я.
– Грамматику, стилистику, выразительность!
– Офелия пишет еще лучше меня, – с гордостью вмешалась мама, – она щедро одарена от природы.
– Это то, что надо, – обрадовалась Нелли. – Ну как? Поработаем вместе?
Сначала я ничего ей не ответила. Потому что оказалась перед дилеммой. С одной стороны, Нелли меня очаровала, с другой – я как раз собиралась начать карьеру, к которой так долго готовилась и на которую так отчаянно копила. Потребуется по меньшей мере полгода, чтобы книга, готовая лишь наполовину, и то в виде сумбурной рукописи, была отправлена в печать. Я не хотела задерживаться так надолго.
– Тебя это не интересует? – Нелли вопросительно посмотрела на меня.
– Интересует, даже очень. Но у меня тоже проблемы со временем. Я как раз начинаю свое дело. На будущей неделе лечу в Париж на важные переговоры, и, когда вернусь, у меня скорее всего не будет ни одной свободной минуты. Но то, чем я занимаюсь, должно тебя заинтересовать. Я открываю собственное издательство. В Монреале, И от всей души сожалею, что у меня недостаточно денег, чтобы купить права на твою новую книгу. Она наверняка будет опять иметь колоссальный успех и великолепно вписалась бы в мою программу.