Поистине, ничто так мало не походит на город, которому грозит опасность, как сегодняшний Париж; за исключением нескольких министерских чиновников, никто ни о чем не тревожится. Все заняты только забавами. С восьми вечера все женщины украшены гирляндами; они говорят только о бале, на котором были вчера, о бале, на который отправятся нынче вечером, и о бале, на который поедут завтра. […]
Кстати об Академии, иные дамы негодуют на господина Виктора Гюго. На следующий день после знаменитого заседания мы были на балу у госпожи Соломон Ротшильд; в увитой цветами и имеющей столь поэтический вид галерее, соединяющей бальную залу с роскошными салонами, нам встретилась любезная и остроумная женщина, с уст которой сорвался горестный стон: «Он сказал почти»[622]; мы поспешили успокоить ее: «Он сказал это не по своей воле» — и разгневанная красавица скрылась среди цветущих камелий. Поверите ли, господа академики испугались великодушия, с каким господин Виктор Гюго осыпал похвалами заслуги женщин; они потребовали от него исключения самых лестных пассажей, они потребовали от него добавления этого рокового «почти», которое ему вечно будут вменять в вину и в котором он почти неповинен. Мы узнали имена тех пугливых академиков, которые имели слабость потребовать от господина Гюго этой смешной жертвы; нам запрещено их называть, однако просим оскорбленных женщин поверить нам на слово: имена эти их бы утешили; недоброжелательство сих почтенных мужей более чем естественно: мужчины посредственного ума терпеть не могут женщин ума выдающегося.
Что же до нас, мы с восхищением выслушали прекрасную речь нашего прославленного друга с начала до конца, включая и тот пассаж, который вызвал столь бурное возмущение; у нас свой взгляд на роль женщин, мы уже излагали его в прошлом году[623], и с тех пор убеждения наши нисколько не изменились. Во всех случаях, когда надобно действовать, повинуясь интуиции и чутью, женщины всегда будут одерживать верх над мужчинами; напротив, во всех случаях, когда действовать необходимо, опираясь на доводы разума и выводы науки, бесспорное преимущество будет оставаться за мужчинами. Женщины не желают понять, что вся их сила — в их же слабости, в исключительной деликатности их чувств, болезненной раздражительности их нервов. Настоящая женщина, чью природу еще не исказило злосчастное образование, с избытком наделена чудесными дарами ясновидящих, чуткостью умнейших представителей животного царства. Подобно сомнамбуле, она способна невольно читать чужие мысли; подобно орлу, способна чуять добычу сквозь облака; подобно коню, способна угадывать пропасти в полной темноте; она умеет различать в ночи дыхание бездны; она может все, лишь бы вы не учили ее ничему. Всякая женщина рождается пророчицей, и грешно ей заглушать мощный голос божества, диктующего истину, ради того чтобы вслушиваться в гнусавый голос педантов, твердящих пустые слова своей бесполезной и лживой науки.
Поэтому влияние женщин велико и благотворно исключительно в тех областях, в которых они ровно ничего не смыслят. Например, в политике и в финансах женщинам порой удается принимать самые счастливые решения. Поскольку инстинкт их в этих сферах не замутнен никаким полузнанием, он служит им волшебной путеводной нитью; из горячечных видений они прежде всех узнают о грядущих событиях… Пророческий трепет извещает их заранее о неминуемых опасностях… Загадочные, непобедимые приступы отвращения указывают им на возможное предательство задолго до того, как у самого предателя родится коварный замысел. В политике и в финансах мнением женщин пренебрегать не следует. Другое дело — те сферы, в которых женщины мнят себя сведущими, но которые, однако, требуют обширных познаний, глубоких исследований; в изящном искусстве и литературе влиянию женщин благотворным не бывать. Полуобразованность сбивает их с толку, они заимствуют свои мнения из книг и таким образом теряют то, что составляло ценность их суждений, — а именно свежесть и искренность впечатлений.
622
16 января 1845 г. Гюго выпало принимать в Академию публициста и литературного критика Сен-Марка Жирардена, который занял кресло Кампенона, автора поэмы «Послание к женщинам» (1800). В связи с этим Гюго призвал преемника Кампенона также воспевать «благородную спутницу мужчины», причем имел неосторожность сказать, что в сфере мысли женщина «почти равна мужчине».
623
См. фельетон от 24 марта 1844 г. (наст. изд., с. 392–401 /В файле — год 1844 фельетон от 24 марта —