— И эта машина — летательный аппарат? — продолжал Лаберже.
— Да…
— И на этом устройстве Коксворд совершил путешествие из Лондона в Париж?.. в ночь с 1 на 2 апреля?
— К сожалению… могу подтвердить… И теперь я принужден оплакивать смерть человека и гибель машины, разработка и постройка которой стоили мне двух лет труда… Не знаю, хватит ли у меня духа восстановить аппарат…
— Аппарат… машина… — пробормотал Лаберже, охваченный, казалось, сильным волнением. — Как выглядит ваша машина?
— Она напоминает караульную будку… или портшез…
— Но именно из-за подобной машины я и отправился с журналистской миссией в Лондон!.. Помните, я показывал адресованное вам письмо из химической компании?
— Конечно! Конечно! — вскричал сэр Атель. — Произошло столько всего, что я и забыл… Да, это письмо было отправлено мне… Где вы его нашли?
— На пустыре в квартале Карьер д’Америк, в Париже…
Но здесь нам придется объяснить, с чем был связан этот новый поворот событий.
V. ТАЙНА XIX АРОНДИСМАНА
Инцидент с Коксвордом — как ни забавлял он парижских бездельников, в особенности из-за эпической схватки двух крупнейших газет, «Нувеллиста» и «Репортера» — вскоре канул в пропасть забвения.
Внимание любопытных отвлек свежий политический скандал: в парламенте обменялись пощечинами два высокопоставленных и претендовавших на министерские посты депутата. Бульварные хроникеры, во всем искавшие человеческие слабости, быстро установили, что причиной ссоры был не государственный бюджет Франции, а одна маленькая, пухленькая и приятная во всех отношениях особа, которая с большим успехом исполняла роль стрекозы в ревю, шедшем в театре «Варьете».
За этим последовал сенсационный арест сотрудника одного министерства. Он так тянулся к радостям большого света, что тайком растратил наследство пятидесяти семейств; а впрочем, дело было довольно банальным.
После резни на бульваре Менильмонтан и женитьбы американского миллиардера на бесприданнице с громкой аристократической фамилией в мире парижской журналистики вновь воцарилось затишье, и он погрузился в неизбывную тоску.
Напрасно заголовки оповещали о банкротствах и ужасных пожарах: публика, как говорится, не «покупалась», и горы нераспроданных экземпляров только росли.
Истинный талант репортера заключается в том, чтобы найти саму по себе маловажную тему, поднять вокруг нее шумиху, раздуть микроскопические подробности и таким образом придать ей привлекательный для читателей ореол необычности.
Лаберже был мастером подобных операций. Он недавно перешел в «Нувеллист» из «Репортера», получив солидную прибавку к жалованью, и теперь отчаянно цеплялся за любую мелочь, мечтая ударить в колокола сенсации.
Однажды он узнал следующее:
В одном из живописных районов Парижа, на восточной окраине парка Бют-Шомон, по соседству с площадью Данюб и больницей Герольда[13] и рядом с укреплениями, тянутся еще не застроенные земли.
В этом месте когда-то находились старинные каменоломни, позднее названные «Американскими карьерами» и давно заброшенные[14].
На заполнение и укрепление подземных пустот были истрачены значительные средства, но под верхним пластом почвы, судя по всему, залегают подвижные слои. Несмотря на все меры предосторожности, в земле порой открываются глубокие трещины, что грозит несчастными случаями.
Сравнительно недавно бедная работница, проходившая по пустоши, была застигнута подобным внезапным обвалом и наверняка погибла бы, не подоспей вовремя помощь.
Спасти ее удалось только ценой немалых усилий; как ни странно, она совершенно не пострадала.
После ряда таких несчастных случаев было решено обнести участок деревянной оградой и формально запретить к нему доступ до проведения работ по укреплению почвы.
С течением времени бродяги, апаши и бездомные проделали лазы в ограде и нередко скрывались в карьерах от полиции: место было достаточно уединенным и пользовалось в округе дурной славой.
Как-то утром несколько мальчишек, прогуливавших школу, пробрались через ограду и рассыпались по этому царству песка, булыжников и гипса с невинной целью поиграть в мяч.
Вдруг послышались ужасные крики, и дети выбежали на улицу: одни были бледны, как смерть, и казались полумертвыми, с трясущимися конечностями… другие не пытались им помочь, а сами с нечленораздельными воплями разбежались во все стороны.
Хотя людей вокруг было мало, вскоре собрались прохожие и окружили детей. Пострадавших, которые бились в самых настоящих судорогах, подняли с земли, а наиболее проворных детей допросили.
13
Детская общественная больница, построенная в конце XIX в. и просу-ществовашая почти 100 дет в 19-м арондисмане Парижа.
14
Городская легенда объясняет название Carrieres d’Amerique тем, что от сюда якобы брали камень для строительства Белого дома в Вашингтоне, что не соответствует истине