Вчера я узнал, что несчастная жертва собственной неосторожности — некий Джон Коксворд и что его личность было трудно установить, так как казалось невероятным, что он мог присутствовать в двух отдаленных друг от друга местах почти одновременно…
Подробные объяснения по этому поводу вам может дать мистер Бобби. Его показания подтвердит свидетельство месье Лаберже…
Члены комиссии были весьма озадачены.
Вся история была изложена таким серьезным тоном, что они, несмотря на всю свою пристрастность, никак не могли заподозрить сэра Ателя в мистификации.
Но с научной точки зрения все это выглядело бессмыслицей, а знаменитые ученые больше всего боялись розыгрыша. Это подорвало бы авторитет представляемых ими славных академий.
Заслушали Бобби и Лаберже. Крайне торжественный отчет английского детектива (с полным основанием указавшего на несправедливые гонения, причиненные ему делом Коксворда) и, по контрасту, довольно непринужденный рассказ обрадованного приключением репортера произвели впечатление на комиссию, но не убедили ее. Страх сделаться посмешищем взял верх.
Посоветовавшись с коллегами, председатель сказал:
— Сэр Атель Рэндом, мы далеки от мысли ставить под сомнение ваши слова. Но, как вы понимаете, вопрос чрезвычайно серьезен.
Вы предложили извлечь и убрать или, по крайней мере, нейтрализовать опасный аппарат, который по понятным причинам беспокоит город Париж.
Но прежде, чем мы разрешим такого рода попытку, каковая, заметьте, поставит под угрозу не только вашу жизнь, но и безопасность целого района Парижа, мы хотели бы узнать больше.
Вы говорили об очень маленьком моторе, способном работать на протяжении дней, недель, а возможно, и месяцев…
— Вы вполне можете сказать — лет, — заметил сэр Атель.
— Не нуждаясь в топливе?
— Именно.
— Но вы сами понимаете, что говорите о чем-то исключительном… противоречащем всему нашему опыту… практически чудесном…
— Здесь нет никаких чудес, — прервал председателя сэр Атель. — И это не более странно, чем банальный сосуд со смесью двух невидимых газов, кислорода и водорода, где под воздействием электрической искры осаждается вода.
Месье Алавуэн покашлял: у этого дьявола на все был наготове ответ!
— Как бы то ни было, вы едва ли удивитесь, месье, если мы попросим вас вкратце описать устройство вашего двигателя и рассказать об используемом вами топливе…
— Я боялся, что мои объяснения отнимут слишком много времени, — сказал сэр Атель. — Полагаю, вы хотели бы как можно скорее положить конец царящей в городе тревоге. Но я не могу ответить отказом на вашу просьбу.
Мой мотор не нуждается в каком-либо топливе. Он сам является веществом, производящим движение собственным действием.
Это колоссальная сила. Миллиграмма этого вещества достаточно, чтобы полностью разрушить дом наподобие того, где мы сейчас находимся.
Эта сила неисчерпаема. За сутки работы расходуется одна десятимиллионная часть грамма вещества.
Некоторые из терпеливо слушавших членов комиссии не смогли сдержать недоверчивые возгласы:
— Хо! Ха!
Сэр Атель впервые за весь вечер улыбнулся.
— Если вы предоставите в мое распоряжение большой обломок песчаника или мрамора, я продемонстрирую вам — конечно, не подвергая никого опасности — одно из свойств моего вещества.
Последовало минутное колебание: предложение было соблазнительным. И молодежь, и старики любят эксперименты — в них всегда есть что-то театральное.
Посреди зеленого стола стояла громадная мраморная чернильница. Весила она по меньшей мере килограмма три и никогда не ведала чернил.
— Давайте заканчивать, — сказал месье Алавуэн. — Направьте свою силу (последнее слово он иронически подчеркнул) на эту чернильницу.
Сэр Атель подошел ближе:
— Эта вещь не обладает художественной ценностью. Очень хорошо… вам не придется сожалеть.
Он пошарил в жилетном кармане и достал предмет, похожий на тонкий и элегантный карандаш в золотой оправе. Затем он показал его членам комиссии.
— Как видите, предмет очень маленький. Но в этой трубке содержится сила, которую не опишешь никакими словами.
Заметив встревоженное выражение на лицах слушателей, сэр Атель поспешил добавить:
— Не бойтесь, господа. Опыт не будет сопровождаться каким-либо шумом или другими неприятными явлениями.