- Надо поговорить. После отбоя, на нашем месте.
- Что случилось?
- Потом…
Я отказалась от вечерней прогулки с Лукашем. Он обиделся, но сегодня мне было не до сердечных дел. Мы слишком мало знакомы, чтобы вываливать на его голову свои семейные проблемы. Для Марко и то станет открытием все, что я собираюсь ему рассказать. В общении с Лукашем во мне открылась светлая сторона: я становилась беззаботной, легкомысленной, насмешливой. Не хочу, чтобы он видел мои страхи и сомнения. Наверное, такое решение было не совсем правильным, но в тот вечер мне вообще сложно было что-то решать.
Романтика крыш занимает особое место в моей жизни. Еще в детстве мы с и Марко облюбовали себе чердак нашего дома для игр, а, когда подросли, осмелились (конечно, втайне от родителей) выбираться на крышу через маленькое окошко. Позже Марко познакомился с ребятами, которые увлекались прокладыванием маршрутов по крышам верхнего города, и несколько раз брал меня с собой на эти запретные прогулки. От высоты и остроты ощущений захватывало дух.
Вот и здесь, не сговариваясь, мы облюбовали себе крышу одной из построек, расположенной ближе всех к озеру. Теперь можно было общаться, не опасаясь любопытных ушей. Не то, чтобы у нас завелись какие-то секреты, но все же каждодневное пребывание в большом коллективе утомляло, и нам не хватало уюта наших тихих вечерних посиделок. Поэтому, время от времени, мы выбирались на крышу поболтать и полюбоваться ночным небом, на котором таинственно перемигивались крупные звезды.
Я дождалась, пока в бараке все уснут, и, когда добралась до места встречи, Марко уже был там. Он помог мне подняться, подождал, пока я устроюсь, и спросил:
- Так что у тебя стряслось?
- Я расскажу, но прежде пообещай, что не будешь меня перебивать и постарайся поверить, что все, что я тебе расскажу, правда!
- Звучит интригующе! Ты нашла настоящий клад?
- Почти, правда, пока не знаю, что он принесет – процветание или проклятье!
И я рассказала ему о Тео, о своей, пусть косвенной, принадлежности к славному роду, чьи ленные владения мы сейчас восстанавливали. И, наконец, об отце, с которым я нежданно-негаданно сегодня столкнулась.
- Ты меня разыгрываешь?
- Если бы…
- Ничего себе история. Как сюжет сериала.
- Да, только этот сериал – и есть моя настоящая жизнь.
- Я всегда чувствовал, что ты что-то недоговариваешь, особенно после появления квартиры и твоих одиночных поездок в Несвиж. Но чтоб такое! И что теперь собираешься делать?
- Не знаю. Ты бы как поступил на моем месте?
- Конечно, поговорил бы с Яном! – воскликнул он. – Неужели тебе этого не хочется?
- Хочется, только я не знаю, с чего начать. Здравствуй, я твоя дочь, которую ты бросил пятнадцать лет назад! От одной мысли, что он начнет протестовать или оправдываться, мне становится тошно!
- А у тебя есть какое-нибудь свидетельство? Ну, знаешь, как это бывает: ладанка какая-нибудь или фамильное кольцо.
- Очень смешно! У меня есть фотография, на которой мы вместе: он, мама и я.
- Ты возишь ее с собой?
- Да.
Марко притянул меня к себе:
- Бедный потерянный ребенок! Я и не знал, сколько тебе пришлось пережить. Но, мне кажется, что сейчас тебе выпал реальный шанс. Никто не говорит, что он кинется в твои объятия и проникнется отцовскими чувствами, но, по крайней мере, ты можешь узнать правду: почему он уехал и почему не давал о себе знать столько лет. И что он делает здесь, ведь если он не общается с Тео, странно, что он поселился здесь.
- А вдруг эта правда окажется настолько нелицеприятной, что мне станет еще хуже?
- Хорошо. Давай оставим все, как есть. И тогда к тем вопросам, которые были, добавятся новые, и ты будешь мучиться, не зная, в чем дело и сожалея, что не решилась на разговор.
- Нет, нет, об этом и речи не идет. Ты прав, я должна с ним поговорить.
- Хочешь, я пойду с тобой. На случай, если он вздумает удрать в окно от свалившейся на голову дочки, - пошутил Марко.
- Нет уж, сама справлюсь.
- Лукашу сказала?
- Нет. Да и что я ему скажу?
- То же, что и мне.
- Нет, пока нет. Вот разберусь во всем, тогда, может, и расскажу.
Почему-то я вспомнила судорожный шепот: «Катажинка, Катажинка…». Не знаю, но мне казалось, что слова старой знахарки и появление моего отца как-то связаны между собой. В любом случае, пока я с ним не поговорю, вопросов будет больше, чем ответов. Спускаясь с крыши, я вдруг заметила какую-то неясную тень в углу двора, схватила Марко за руку: