Когда мы вернулись, все уже расположились под навесом. Тео и дядя Рик восседали во главе стола, как почетные гости. Сергей бросил на нас укоризненный взгляд, принял от Лукаша флягу с водой и кивком показал нам, садитесь, мол, скорей. Лукаш отнес в погреб бадью, которую также предусмотрительно набрал, а я пока подсела к Марко. Галя, занявшая место по его правую руку, недовольно поморщилась, но он не обратил на это никакого внимания. Зашептал мне на ухо:
- Это и есть твой дед? Классный! Такой…истинный патриарх.
Я сглотнула:
- Давно вы собрались?
- Только что.
- А Ян не пришел?
- Нет, его я не видел. Слушай, хочешь, я схожу, позову его? Заодно и посмотрю, как он там?
Я благодарно согласилась. Сейчас мне было страшно самой идти к отцу, мало ли, в каком он состоянии после неожиданной встречи. А так все выглядит вполне невинно – пришел один из ребят, пригласил на ужин. Ян ведь не в курсе, кем мне приходится Марко и как много он знает о нашей семейной истории.
Марко ушел, но скоро вернулся, растерянный:
- Его нет в доме.
Я вскинулась:
- А машина?
- Машина на месте. Да не дергайся ты, может, просто прогуляться пошел, голову проветрить. Я потом еще схожу.
Я, конечно, осталась, но на душе опять стало тревожно. Стараясь отвлечься, я переключила внимание на Тео. Он внимательно слушал рассказы Сергея о ходе работ, терпеливо отвечал на вопросы ребят, шутил и ничем не выдавал, как ему плохо, лишь испарина выступала на висках. Ко мне он обращался не чаще других, ничем не выделяя меня из толпы, за что я была ему признательна – чего мне меньше всего сейчас хотелось, так это новых расспросов и любопытствующих взглядов.
Когда разговор вновь зашел о Бродичах, Тео признался, что основной причиной выделить деньги именно на этот объект, стала архитектурная уникальность замка. Другие замки неоднократно перестраивались, в угоду веяниям времени и вкусам хозяев, неся в себе следы готики, классицизма, барокко. И реставраторам поневоле приходилось выбирать, какое из исторических наслоений оставить, в ущерб остальным. Бродичи же отличались тем, что каждая его часть – башни, стены, донжон и пристройки, строились в разных стилях. Связано это было с тем, что у хозяев постоянно не хватало денег на стройку, и проходили десятилетия, а то и века, прежде чем ансамбль был завершен. Таким образом, будущие посетители смогут проследить особенности развития архитектуры за несколько столетий.
Марко присвистнул. Ему-то, конечно, это было особенно интересно. Мы и раньше удивлялись пестроте и разнообразию отделки и художественных деталей, вновь появившихся на свет благодаря нашим стараниям, но мало задумывались о том, с чем это связано. Я же вдруг подумала, не лучше ли было эти деньги потратить на лечение, а не на возрождение замка, который Тео, скорее всего, обновленным уже не увидит. Но, как я узнала в этот вечер чуть позже, опухоль была неоперабельная, и Тео не захотел тратить деньги «впустую».
Люди по-разному реагируют на известие о скорой смерти. Кто-то отчаянно цепляется за самую малюсенькую надежду. Тео же, как я поняла, смирился. Он утратил желание жить, и уже давно. Семейный разлад, вина перед женой, сыновьями и, в чем-то, передо мной, сломили его. Мысленно он уже попрощался со всеми. И, спонсируя работу в Бродичах, он пытался загладить последнюю вину – перед Катажиной, чей неосторожный шаг на полуразрушенной лестнице так дорого обошелся всем нам. Что касается нас, то самое главное прощение в этот вечер Тео все-таки получил – от Яна и от меня. Но об этом позже.
Когда застолье закончилось и началось прощание, дядя Рик незаметно подошел ко мне и шепнул:
- Мы будем ждать тебя в машине за поворотом.
Я кивнула. Сообщила Сергею, что иду в деревню повидаться с мамой, договорилась с Лукашем, что к полуночи он придет меня забрать, попрощалась с Марко. И, торопясь к машине, столкнулась в воротах с Яном…
У него был бледный и измученный вид. При виде меня он остановился и, поколебавшись, притянул меня к себе и обнял:
- Господи, и наворотил же я дел!
- Что случилось? Где ты был?
- Я? Я ходил в деревню повидаться с твоей мамой. Похоже, Рик всерьез взялся за мою совесть, решил, сколько можно нам друг от друга прятаться? И выдал Анну мне, как до этого выдал меня Тео. Хотя я поначалу на тебя грешил, злился, что это ты решила мне очную ставку устроить.