Ему пришлось нервно барабанить пальцами по столу и постукивать каблуком об пол ровно двенадцать секунд, по истечении которых оживший принтер выплюнул лист бумаги. Сдерживая возбуждение, доктор Шамбор остановил хронометр, сделал пометку в блокноте и только тогда позволил себе схватить вожделенный листок.
— Mais oui[1],—вчитавшись, прошептал он с улыбкой.
Переведя дух, ученый набрал серию коротких команд — отзывы появлялись на экране так быстро, что пальцы не успевали нажимать на клавиши. Эмиль Шамбор бормотал что-то неразборчивое, потом, напрягшись, склонился к дисплею и прошептал по-французски: «...еще раз... еще... раз... есть!»
Торжествующе расхохотавшись, он обернулся к большим настенным часам — те показывали 21:55, записал время в блокнот и поднялся на ноги. Бледное лицо его сияло.
Запихав и папки, и блокнот в потрепанный кейс, он снял пальто с древней, помнящей еще Наполеона III, вешалки у дверей. Уже надев шляпу, ученый вновь глянул на часы и, будто вспомнив что-то, вернулся к установке. Не присев, он ввел еще одну серию команд, посозерцал с минуту экран и решительно обесточил установку. Торопливо выскочив в коридор, он огляделся — все было темно и пустынно, и на миг недобрые предчувствия овладели доктором Эмилем Шамбором.
Но ученый тут же отбросил их. «Non»,— укорил он себя. Пришел сладостный миг его великого триумфа!
Все еще широко улыбаясь, он шагнул в переполненный мраком зал. Двери за собою затворить он уже не успел — четыре фигуры в черном окружили его.
Тридцать минут спустя вожак непрошеных гостей, жилистый человек в черном, наблюдал, как трое его пособников загружают последние ящики в черный микроавтобус, стоящий у тротуара на рю де Волонтер. Когда двери багажного отделения захлопнулись, он в последний раз оглядел улицу и вскочил на свое место — рядом с водителем, тут же давшим по газам. «Рено» выехал на рю де Вожирар и растворился в плотном потоке машин. Легкомысленное веселье на улицах, в кафе и табачных лавочках продолжалось. Текло, как Сена, столовое вино, заглушали друг друга уличные музыканты.
А несколько минут спустя здание на территории Пастеровского института, где размещалась лаборатория доктора Шамбора, взорвалось. Пламя разом хлестнуло изо всех окон, взмыло видимым за много миль жарким ало-золотым столбом в черное ночное небо. Дрогнула земля. Потом с неба посыпались кирпичная крошка, осколки стекла, горящие ошметки и пепел. И только тогда замершие в недоумении толпы нa прилегающих улицах с воплями ужаса бросились прочь.
Часть 1
Глава 1
Остров Диего-Гарсия, Индийский океан
В шесть часов пятьдесят четыре минуты утра старший вахтенный офицер в авиадиспетчерской на ключевой базе армии, ВВС и ВМФ США, лениво моргая, пялился в окно. Утреннее солнце просвечивало насквозь теплые голубые воды Изумрудного залива — лагуны, врезавшейся в сердце С-образного атолла. Офицер мечтал, чтобы вахта закончилась поскорее.
Пока смена длится, зевать нельзя — база поддержки ВМФ США, разместившаяся на этом стратегически и тактически идеально расположенном островке, отслеживала все воздушные и морские рейсы в регионе. Но платой за бдительность служил сам остров, почти не тронутый людьми тропический рай, где неторопливые ритмы рутины душили любые амбиции в зародыше.
Офицер как раз подумывал совершить дальний заплыв по лагуне ровно через три минуты после конца вахты, когда в 06:55 утра диспетчерская разом потеряла связь со всем воздушным флотом базы — «В-1B», «B-52», «АВАКСами», «Р-3 Орион» и самолетами-шпионами «U-2», — находившимся в воздухе на заданиях различной степени важности и секретности, в том числе противолодочном патрулировании и в разведвылетах.
Тут уже было не до плавания. Дежурный, разбрасывая приказы направо и налево, спихнул со стула кого-то из инженеров и лично запустил диагностику. Диспетчеры сражались с индикаторами, клавиатурами и экранами в тщетных попытках восстановить связь.
Все без толку. В 06:58 дежурный, с трудом подавляя панику, сообщил о происходящем командующему базой.
В 06:59 командующий позвонил в Пентагон.
А в 07:00 ровно, с точностью до секунды, через пять минут после обрыва, связь восстановилась — так же внезапно и необъяснимо, как пропала.
Форт-Коллинз, Колорадо
Понедельник, 5 мая
Над просторами прерии поднималось солнце, озаряя студенческий городок Университета штата Колорадо. Впрочем, доктор медицинских наук Джонатан — или попросту Джон — Смит его не видел. Он сидел в современнейшей лаборатории в совершенно неприметном здании на территории университета и глядел исключительно в бинокулярный микроскоп. Пальцы его осторожно подвели к предметному стеклу тончайшую микропипетку. Незримо-крошечная капля упала на диск размером чуть больше булавочной головки. Под мощным микроскопом диск очень походил, как ни странно это могло показаться, на печатную плату.