У капитана Боннара осталось явственное ощущение, что загадочный и подчас вероломный главарь террористов с ним вовсе не согласен.
Джон Смит брел по бульвару Пастера — якобы высматривая такси, а на самом деле выискивая в толпе преследователей. Взгляд его метался по сторонам, но не в поисках подходящей машины, а пытаясь сквозь клубы выхлопных газов различить примелькавшиеся лица.
Он оглянулся — позади, у ворот института, охранники все так же тщательно проверяли документы входящих. В конечном итоге Джон выделил троих подозреваемых.
Первая — моложавая особа за тридцать. Совершенно непримечательная брюнетка, расплывшаяся лицом и фигурой, в черной юбке и кардигане, с преувеличенным восхищением на лице разглядывала кирпичный фасад мрачной церкви Святого Иоанна Крестителя Сальского.
Вторым подозреваемым оказался столь же бесцветный мужчина средних лет, одетый, несмотря на теплый майский день, в синюю спортивную куртку и вельветовые штаны. Этот задержался у тележки уличного торговца, перебирая разложенное на ней барахло с таким видом, будто вознамерился отыскать там вторую «Джоконду». Третьим был рослый старик, опиравшийся на трость черного дерева и взиравший из тени росшего у поребрика каштана на то как тянется к небу дым тлеющих руин Пастеровского. До назначенной президентом Кастильей встречи с генералом Хенце, командующим силами НАТО, оставалось почти два часа. Чтобы стряхнуть «хвост», времени потребуется гораздо меньше. Возможно, он еще успеет вызнать что-нибудь полезное.
Сделав вид, что дожидаться такси ему надоело, Джон театрально пожал плечами и двинулся по бульвару в сторону перекрестка, где свернул направо, лениво проходя вдоль шумного Отель-пассажа. Он поминутно останавливался, глядя то на стекло и сталь фасада, то в витрины многочисленных лавочек, поглядывал на часы, пока наконец не пристроился у столика под тентом у дверей кафе. Заказал пива demi,то есть в маленьком бокале, и принялся со счастливой улыбкой только что прилетевшего в Париж туриста разглядывать текущий мимо людской поток.
Первым из примеченной Джоном троицы показался старик с тросточкой, тот, что из тени каштана наблюдал за тем, как поднимается ввысь дым, — занятие само по себе подозрительное. Преступников, как известно, порой тянет на место преступления. Хотя этот тип казался на первый взгляд слишком дряхлым и слабым, чтобы выступить в роли бомбиста. Двигаясь по противоположной стороне улицы, старик ловко дохромал до кафе точно напротив того, которое облюбовал себе Джон, тоже занял столик на улице и, когда официант принес ему кофе с булочкой, уткнулся в вытащенную из кармана «Ле Монд». Джон Смит его, судя по всему, не интересовал — во всяком случае, американец не заметил, чтобы старик хоть раз оторвался от газеты.
Второй появилась непримечательная пухлолицая брюнетка — настолько непримечательная, что острый взгляд Джона заметил ее, только когда та проходила мимо кафе в пяти футах от него. Бросив на американца один короткий взгляд, женщина прошла мимо. Чуть дальше по улице она приостановилась, точно подумывая тоже чего-нибудь выпить, но, видимо, отказалась от этой идеи и скрылась в переполненном Отель-пассаже.
Третий — мужчина, с таким вниманием изучавший товар уличного торговца, — так из-за угла и не вышел.
Потягивая пиво, Джон снова и снова прокручивал в памяти образы рослого старика и неприметной брюнетки — их лица, ритм движений, походку, манеру поворачивать голову — и не встал с места, покуда не заучил их наизусть.
Только тогда он расплатился и торопливо направился обратно, к станции метро «Пастер» на перекрестке с рю де Вожирар. Вскоре за ним увязался и старик с тростью, двигаясь на удивление проворно для своих лет. Его Джон заметил сразу, но, продолжая краем глаза следить за стариком, все же высматривал и других преследователей.
Пришла пора воспользоваться старым шпионским трюком. Джон нырнул в метро. Старик за ним не последовал. Агент подождал на платформе, покуда не подъедет очередной поезд, и, слившись с толпой пассажиров, вновь выбрался на улицу, под свинцово-серое небо. Старик за это время одолел целый квартал. Для надежности Джон все же последовал за ним, покуда тот не остановился у двери под вывеской «Букинист» с табличкой за стеклом «Ушел на обед». Вытащив из кармана ключ, старик отпер дверь, перевернул табличку — с другой стороны значилось: «Открыто», пристроил трость на стойку за дверью и скинул плащ.