– Да я между делом рассказал ему, как ты испугался в «Замке Франкенштейна», – извиняющимся тоном признался Уэйн. – И кто меня за язык тянул?
– Да, – вздохнул Натан. – Напрасно вы так.
– Эге-ей! – снова крикнул Джейсон.
У Натана засосало под ложечкой. Джорди сказала, что никто не узнает, как он сдрейфил.
Она ошиблась. Об этом узнал Джейсон, а значит – будут знать все.
– Какого мороженого хочешь, Джес? – поинтересовался Уэйн.
– У вас есть «Цыплячье желтое»? – спросил Джейсон.
– Ты сам знаешь все наши сорта, – отрезал Уэйн, сурово глядя на Джейсона.
Тот скорчил рожу.
– Не хочу я мороженого, – проворчал он.
– Тогда проваливай, – прорычал Уэйн. Джейсон вразвалочку пошел прочь.
– Ничего, он скоро забудет, – проговорил Уэйн, глядя ему вслед.
– Да, – подтвердил Натан, хотя знал, что это не так. Впрочем, теперь уже все равно.
Он еще успеет укоротить Джейсону язык. Сначала нужно пережить сегодняшнюю ночь.
Толпа на аллеях начала редеть. На небе истекал последними лучами красный как кровь закат, оставляя за собой угольно-черное небо. Уэйн закрывал кафе-мороженое. Натан подхватил рюкзак.
– Спокойной ночи, – пожелал на прощание Уэйн.
– Да, – ответил Натан и побрел по центральной аллее. Джорди не появлялась целый день.
Неужели она струсила? Он с тоской бросил взгляд на центральные ворота парка. Но повернул не к выходу, а назад, за сарай, возле которого Они недавно встречались. Уходить уже поздно. Если он сбежит, значит, он в самом деле сдрейфил.
Натан скользнул в узкий проход позади склада, уселся на копну сена и принялся ждать.
Один за другим гасли огни аттракционов. Стихала музыка.
Натан все ждал и ждал.
Где же Джорди?
Наконец он поднялся на ноги. Она все-таки сдрейфила. Она, а не он. Пора двигаться к главному выходу, пока парк не закрылся. Скоро он будет дома. В тепле. В уюте. В безопасности. Живой и здоровый.
Он закинул рюкзак за плечи.
Вдруг из-за угла выскочила Джорди. Она кинулась к Натану, задыхаясь, будто за ней гналась стая волков.
– Все в порядке! – шепнула она, сбрасывая рюкзак. – Пошли!
– Куда? Зачем? Почему?
– Оставь рюкзак здесь, – скомандовала Джорди. – Кажется, за мной гонятся. – Она метнулась вдоль забора и спряталась за будками. Добравшись до задней стороны невысоких подмостков, где иногда выступали артисты, она упала ничком. – Залезай, – шепнула она Натану.
– Я не помещусь, – запротестовал он.
– Поместишься, – заверила девочка. – Затаи дыхание. – Она по-пластунски подползла к подмосткам, отодвинула доску из деревянной перегородки и исчезла под сценой.
Небо залили яркие лучи прожекторов. На фоне ночной тьмы, окутывавшей «Парк вампиров», их сияние казалось ослепительным. Натан почувствовал себя букашкой под лучом фонарика.
Он лег на живот. Тотчас же накатила тошнота. Натан скрипнул зубами и пополз за Джорди.
Песок из-под ее ботинок летел прямо ему в лицо. В носу засвербило, хотелось чихнуть. Он едва сдержался. Крепко стискивая зубы, едва дыша, он по-пластунски полз вперед. Он не поддастся панике, нет. Ведь не заблудился же он в пещере и не упал в заброшенную шахту. Просто ползет под деревянной сценой. Он здесь не застрянет, его не похоронят заживо.
Так он надеялся.
Джорди выполнила какие-то сложные боковые маневры и шепнула:
– Сюда.
Натан подполз к ней и выглянул наружу через щели в переднем торце сцены.
Мимо него торопились к выходу последние пары ног. Возле маленьких желтых спортивных тапочек упало на землю засахаренное яблоко. Заплакал ребенок. Ноги побольше в старых беговых ботинках остановились и сделали шаг назад. Желтые тапочки взмыли в воздух и исчезли из виду.
– Ничего страшного, – послышался мужской голос. – Не плачь. Дома сами сделаем засахаренные яблоки.
Голос исчез вдалеке. Ночь становилась все темнее, и даже ослепительный свет близлежащих фонарей не мог рассеять тьму.
Донесся глухой стук – это захлопывались двери киосков и ставни на их окнах. Зазвенели ключи в замках. Ноги в крепких ботинках и мягких туфлях собирались группами, проходили мимо. До ушей Натана доносились обрывки разговоров:
– …Даже приблизительно не мог угадать его вес. Парень тощий, как скелет. Наверно, набил карманы монетами. Но что было делать? Пришлось вручить ему приз.
– …А она и спрашивает: «У вас бывает оранжевая сахарная вата? Понимаете, если малыш ее уронит, хочется, чтобы она была незаметна на рубашке».
– …Отличный день, дела идут на славу. Давно такого не было.
– …Жарко, говоришь? Это еще цветочки. Погоди денек-другой, вот тогда станет действительно жарко.
Наконец голоса работников парка тоже затихли вдали.
В наступающей темноте ярко-красная кожица засахаренного яблока поблекла, стала грязно-пурпурной. Вдруг яблоко откатилось в сторону: его толкала темная тень.
Натан напрягся и вздрогнул всем телом.
Джорди рядом с ним сдавленно всхлипнула: наверно, зажала себе рот, чтобы не завизжать. Потом до него донесся ее тихий, непривычно жалобный голос:
– Крыса. О… ой.
Глава VIII
ЦАРСТВО ЛЮДОЕДОВ?
.
– Она нас не тронет, – успокоил ее Натан, а про себя добавил: «Надеюсь».
– Где одна крыса, там и остальные, – простонала Джорди. – Но, наверно, ты прав. Засахаренные яблоки для них вкуснее, чем люди.
Натан и Джорди затаили дыхание, глядя, как с наступлением ночи серая крысиная тень становится все чернее и чернее.
– Долго мы тут будем сидеть? – осмелился спросить Натан.
– Тс-с, – прошипела в ответ Джорди. По дорожке загрохотали тяжелые шаги.
Прямо перед сценой остановились массивные черные ботинки с окованными сталью носами. В нос Натану набилась пыль, глаза начали слезиться.
– Пошла вон! – хрипло закричал громкий бас. – Брысь отсюда!
Нахальная крыса, не испугавшись ни внушительных ботинок, ни громкого голоса, неторопливо потащила засахаренное яблоко в тень, словно досадуя на невежу, прервавшего ее трапезу.
– Тьфу ты, черт! – проворчал бас. – Только крыс нам и не хватало.
На другом конце дорожки показались высокие черные кроссовки. Они приблизились и остановились возле Стальных Носов.
– Все в порядке? – спросил другой голос.
– Клыкастый! – ахнул Натан.
– Ворота заперты, заборы крепкие, все фонари горят, – бодро доложили Стальные Носы.
К ним присоединилась пара босоножек на толстой подошве.
– А, Мэри, вот и ты, – приветствовал ее Клыкастый и обратился к Стальным Носам: – Сегодня ночью гляди в оба. Тут шастают какие-то ребятишки. Могут быть неприятности.
– Вы как следует везде посмотрели? – спросила Мэри. – Все посетители ушли?
– Никого не осталось, кроме нас, чудовищ, – ответили Стальные Носы. – Ха-ха-ха!
Мэри и Клыкастый издали странные звуки, напоминавшие смех. Но звучал он невесело.
Наконец Стальные Носы перестали хохотать над собственной шуткой.
– Ладно, пойду на обход, – сказали они. – До встречи.
– Пока, – распрощался с ним Клыкастый.
Топот тяжелых ботинок затих вдали.
– Боюсь, обитатели «Замка» вышли из повиновения, – обеспокоенно заметила Мэри. – Кому-то не поздоровится.
– Да, напрасно мы взяли на работу этого мальчишку, – сказал Клыкастый. – Мы его недооценили. Но ничего, дело поправимое. – Он помолчал. – Попадется он мне, напугаю его почище, чем ты, Мэри.
– А как быть с девчонкой? – спросила Мэри. – Уж ее-то не напугаешь. Ничего не боится. Шастает вокруг, вынюхивает. Как подумаю о ней – мороз по коже.
Босоножки с кроссовками зашагали прочь.
– Клыкастый, мы теряем власть над ними, – продолжала Мэри. – Ты говорил, что сможешь справиться. По-моему, ты даже не представляешь, против каких сил выступил.