Участники этого процесса, в том числе и крупные ученые — члены коллегии советников, подписали договор о неразглашении; все они будут молчать о случившемся. Но многие из главных действующих лиц дела «Ин-Джин» ничего не подписывали и были готовы рассказать о знаменательных событиях, приведших к тем двум последним дням на далеком острове у западного побережья Коста-Рики в августе 1989 года.
ПРОЛОГ
УКУС РАПТОРА
Тропический дождь лил как из ведра, барабаня по рифленой крыше здания больницы, грохоча по металлическим желобам и потоками обрушиваясь на землю, Роберта Картер вздохнула, глядя в окно.
Берег океана, скрытый низко опустившимся туманом, отсюда был едва различим. Не на это она рассчитывала, отправляясь на два месяца поработать врачом в рыбацкой деревне Байя Анаско на западном побережье Коста-Рики. После двух изнурительных лет работы на «скорой помощи» в больнице Майкл Риз в Чикаго Бобби Картер мечтала о солнце и покое.
И вот уже три недели она в Байя Анаско. И каждый день — дождь.
Все остальное было прекрасно. Ей нравилась уединенность деревеньки, доброжелательность ее жителей. По организации здравоохранения Коста-Рика входит в двадцатку лучших стран мира, и даже в этой далекой прибрежной деревушке больница была прекрасно оборудована и снабжена всем необходимым. Ее фельдшер, Мануэль Арагон, умен и хорошо обучен. Бобби могла практиковать здесь на том же уровне, что и в Чикаго.
Но дождь! Этот вечный, нескончаемый дождь!
Мануэль, находившийся тут же в смотровой, неожиданно поднял голову, прислушиваясь.
— Ты слышишь? — спросил он.
— Ну конечно же, слышу, — ответила Бобби.
— Нет, ты послушай.
И тогда она уловила его, этот новый звук, смешанный с шумом дождя. Это был низкий гул, который то усиливался, то стихал; скоро стало ясно: это ритмичный треск двигателя вертолета. «Неужели они летают в такую погоду?» — подумала она.
Но звук упорно нарастал, а затем из тумана, окутавшего океан, вырвался вертолет и затрещал над ними. Сделав круг, он снова оказался над водой. Бобби видела, как там, у рыбачьих лодок, он развернулся и, косо снизившись у шаткого деревянного пирса, полетел обратно по направлению к пляжу.
Он явно искал место для приземления.
— Это был пузатый «Сикорский»[1], на боку его была голубая полоса со словами «Констракшн Ин-Джин». Это было название строительной компании, возводящей новый курорт на одном из прибрежных островов. Предполагалось, что курорт будет весьма фешенебельным и полным различных нововведений. Строительство продолжалось уже больше двух лет, многие из местного населения были заняты на нем. Бобби могла себе представить, что это будет, — один из тех огромных американских курортов с бассейнами и теннисными кортами, где отдыхающие смогут играть и пить свой дайкири[2], никак не соприкасаясь с реальной жизнью страны.
«Интересно, что за чрезвычайные обстоятельства могли вынудить их лететь в такую погоду?» — подумала Бобби. Она увидела, как за стеклом кабины облегченно вздохнул пилот, посадив наконец вертолет на мокрый песок пляжа. Человек в комбинезоне спрыгнул на землю и распахнул большую боковую дверь. До Бобби донеслись отчаянные крики по-испански, и Мануэль, стоявший рядом, подтолкнул ее.
Им требовался врач.
Двое темнокожих из экипажа вертолета шли по направлению к ней; они несли казавшееся безжизненным тело. А третий, белый, лающим голосом выкрикивал команды. На нем был желтый дождевик, а из-под бейсбольной кепки с эмблемой команды Метса торчали рыжие волосы.
— Врач здесь есть? — спросил он у подбежавшей Бобби.
— Я доктор Картер, — ответила она. Дождь тяжелыми каплями колотил ее по голове и плечам. Рыжий недовольно оглядел Бобби. На ней были обрезанные выше колен джинсы и майка с тонкими бретельками. На шее висел стетоскоп, раструб которого заржавел от соленого воздуха.
— Эд Реджис, — представился он. — Доктор, у нас тяжелобольной.
— Тогда вам лучше отправить его в Сан-Хосе, — сказала она. Сан-Хосе — столица и находится всего в двадцати минутах лету.
— Мы бы так и сделали, но в такую погоду нам не перелететь через горы. Придется вам лечить его здесь.
Бобби шла рядом с раненым, пока его несли в больницу. Он был совсем юный, не старше восемнадцати. Приподняв пропитавшуюся кровью рубашку, она увидела глубокую рваную рану вдоль плеча, а затем такую же на ноге.
— Что с ним случилось?
— Несчастный случай на стройке, — прокричал Эд. — Он упал, и его задел бульдозер.
Потерявший сознание парнишка был бледен и дрожал.
У ярко-зеленой двери больницы стоял Мануэль и махал им рукой.
Раненого внесли внутрь и положили на стол в центре комнаты. Мануэль приступил к внутривенному вливанию, а Бобби, направив свет на парня, склонилась над ним, чтобы осмотреть раны. Она сразу же поняла, что дела его плохи. Скорее всего ему не выжить.
Глубокая рваная рана спускалась от ключицы к туловищу, мышцы на краях ее свисали клочьями. Плечо смещено, и обнажились бледные кости. Второй разрыв пришелся на мощные мышцы бедра и был настолько глубок, что можно было видеть пульсацию бедренной артерии. Первым впечатлением Бобби было, что ногу разрезали.
— Расскажите мне еще раз, как это произошло, — обратилась она к Эду.
— Я сам не видел, — ответил он. — Мне сказали, что его задел бульдозер.
— Это похоже на нападение хищника, — сказала Бобби, исследуя рану. Как большинство врачей «скорой помощи», она прекрасно помнила всех пациентов, прошедших через ее руки за годы работы. У нее было два случая нападения животных. Первый — с двухлетним малышом, на которого набросилась собака породы ротвейлер. Второй — с подвыпившим служителем цирка, пострадавшим от встречи с бенгальским тигром. В обоих случаях повреждения были схожими. Раны, нанесенные хищником, весьма характерны.
— Хищника? — произнес Эд, облизав губы. — Да нет же, поверьте, это был бульдозер. — Он провел языком по губам, явно нервничая, как будто сделал что-то дурное. Бобби недоумевала почему: ведь если они использовали на стройке необученных рабочих из местных, то несчастный случай для них событие не чрезвычайное.
— Будем промывать? — спросил Мануэль.
— Да, — ответила Бобби. — Только сначала сделай ему блокаду.
Она наклонилась над пациентом и кончиками пальцев ощупала рану. Если его задел бульдозер, то в рану должна попасть грязь. Но там ничего не было, кроме скользкой слизистой пены. И от раны исходил какой-то странный смрад, отдающий гнилью, запах смерти и разложения. Никогда раньше ей не приходилось встречаться с таким запахом.
— Когда это случилось?
— Час назад.
Она опять обратила внимание на то, как был напряжен Эд Реджис. Он явно принадлежал к типу беспокойных, нервных людей. И совсем не походил на мастера со стройки. Скорее, он мог быть кем-то из администрации. Ему явно было не по себе.
Мысли Бобби Картер вновь вернулись к ранам. Так или иначе, они не походили на механическую травму. Не было ни загрязнения почвой, ни размозжения тканей — признаков, характерных для любой травмы, будь то несчастный случай или автокатастрофа. Вместо всего этого изодранная кожа на плече и бедре.
Действительно, было похоже, что на него напал какой-то зверь. Но, с другой стороны, на большей части тела не было никаких следов, что необычно при нападении животного. Она снова оглядела его голову, руки, кисти.
Кисти.
Мороз пробежал у нее по коже при взгляде на его кисти. Обе ладони были в мелких рваных порезах, а запястья и предплечья — в синяках.
Она проработала в Чикаго достаточно долго, чтобы понять, что это означает.
— Ладно, — сказала она, — Подождите за дверью.
— Почему? — встревоженно спросил Эд. Он был недоволен.
— Вы хотите, чтобы я ему помогла или нет? — С этими словами Бобби вытолкала Эда из комнаты и закрыла дверь у него перед носом. Она не могла проникнуть в суть происходящего, но все это ей не нравилось.