В тот же день в девять часов вечера Паркер отправился обратно на ту же улицу, где он оставил грузовик, и пригнал его к дому Элли. Он вытащил из “рено” все, что там было, и убрал в стенной шкаф в квартире Элли. Чемоданы он положил один на другой, а рядом пристроил завернутые в материю автоматы и револьверы. Прибрав вещи, Паркер поехал обратно на грузовике на ту же самую улицу, на то же самое место. Оставив его там, он вернулся к Элли опять на такси.
Дело было сделано, операция завершилась, и только теперь он почувствовал, в каком напряжении находился все это время. Войдя в дом, Паркер ощутил как оно понемногу начинает спадать. Он наконец подумал об Элли. Равнодушная ко всему на свете, она наверняка окажется холодной и пассивной в постели. Так он предполагал. Однако она его здорово удивила. Единственное занятие, которое полностью увлекало ее, была любовь. Три дня и три ночи она почти не покидала постель. И все это время азарт любовной игры не оставлял их. Все напряжение и желание, накопившееся в Паркере за то время, пока он сосредоточивался на грабеже, вылились в это длительное горение, которое Элли жадно и без остатка поглотила.
На третий день почувствовался спад. И, пробуждаясь, Паркер в паузах чувствовал желание пойти погулять, подышать свежим воздухом. К тому же кончились сигареты и неплохо было бы купить пива. И вот Паркер оделся и вышел на улицу. Всего на десять минут.
Эти десять минут прошли. За эти роковые минуты Элли была убита, чемоданы с деньгами исчезли. И, как следствие этих минут, Паркер имел потасовку с полицейскими, преследование мелкого попрошайки, выстрел из-за угла. Неизвестный убийца, стрелявший в Паркера, попал в попрошайку. И это была цена его глупости.
Наступило время предпринять что-то действенное против этого...
Глава 5
Паркер вынул из карманов оружие и разложил его на кухонном столе. В напряженном раздумье смотрел он на это богатство. Парочка револьверов должна остаться при нем. Что же выбрать? Перед ним лежали: кольт “кобра” 38-го калибра с двумя дулами, “смит-и-вессон” 32-го калибра тоже с двумя дулами, кольт “супер” 38-го калибра и револьвер 25-го калибра. Тут было вдвое больше того, что ему требовалось. Из одного он ночью стрелял, остальные были заряжены. Он наконец выбрал два кольта, еще раз удостоверился полностью ли они заряжены и сунул их в карманы пальто, лежащего на спинке стула. Остальные он взял и пошел с ними в спальню к Дану.
Дан чувствовал себя еще хуже, чем вчера. Вообще то, что он остался жив после ночи, проведенной с Дженэй, было медицинским чудом. Видимо, она все время поила его чаем. Ко всему прочему к утру он почти потерял голос.
Выпивая очередную чашку чая, Дан обратился к ней, с трудом выдавливая из себя слова:
— Можно, мы сейчас поговорим?
Не дожидаясь разрешения, Паркер быстро спросил его:
—У тебя есть оружие?
—Нет.
— Хочешь эти два? Из одного я ночью стрелял.
— Почему бы и нет? Положи мне их под подушку.
— Только не в кровать! — взвизгнула Дженэй. — Лучше в другое место! На ночной столик, если они тебе так уж нужны.
Паркер удрученно посмотрел сначала на нее, потом на Кафку. Тот развел руками, и Паркер молча положил оружие на столик.
— Много ли она знает? — угрюмо спросил Паркер.
— Достаточно.
— О деле? Кафка кивнул.
— О моей роли в деле, о сущности дела, об убийстве Элли. Паркер пододвинул стул к кровати и сел. Он рассказал Дану о засаде вчерашним вечером, об убийстве навязчивого незнакомца.
Только через полчаса, когда Паркер был уже у Кафки, две патрульные машины и одна санитарная подъехали к дому с ревущими сиренами. Убитого тотчас же увезли.
— Будь уверен, — заметил Паркер, — полицейские не замедлят явиться. Будут задавать свои любимые вопросы. Что видели, да что слышали...
— Это может уладить Дженэй, — решил Кафка.
— Тогда мне лучше одеться, — подумав, сообразила она. На ней по-прежнему была все та же майка.
— Далеко не уходи, — сказал ей Кафка. — А этого дурака я знаю, — обратился он к Паркеру, — его фамилия Мурэй.
— Он был в связи с Эллен?
— Нет. Просто он неудачно женился.
— Во всяком случае он знал ее? Кафка пожал плечами.
— Мурэй человек совсем другого круга. Его я знал по работе, а Элли по развлечениям. — Он усмехнулся и, как бы извиняясь, посмотрел на Дженэй. — А ты у меня самая лучшая...
— Если бы деньги взял кто-то из наших, то все произошло бы по-другому. Он не стал бы убивать Элли без необходимости и уж, конечно, не этой саблей. Может быть, он пытался натравить на меня полицию? Этим бы он выиграл время для бегства. Наш не стал бы шляться в этой местности. Он не промахнулся бы при стрельбе. Наш либо тихо вел себя, либо сразу бы удрал в Аризону.
Кафка кивнул.
— Согласен. Похоже на проделки дилетанта.
— Здесь возможны два варианта, — продолжил свои рассуждения Паркер. — Первый: один из нас слишком много болтал и проболтался кому-то насчет денег. Второй: кто-то решил расправиться с Элли и чисто случайно наткнулся на деньги. Он нашел их и подумал, почему бы и не взять...
— Вторая версия вернее. Мы так давно все вместе работаем, что умеем держать язык за зубами.
— Возможно.
— А что касается Дженэй, то она не была знакома с Элли и не знала, где хранятся деньги. Все, что она знала, это мою роль в деле.
Вероятно, и ты рассказывал Элли не больше. Паркер вообще этого не делал, но промолчал. Кафка поставил чашку на столик и продолжил:
— Первым делом нужно собраться. Нас достаточно много, и мы должны вернуть деньги.
— Можем ли мы все прийти сюда?
— Дан, ты же болен, — сразу же вмешалась Дженэй.
— Это единственный шанс ему выздороветь, — убедительно заметил ей Паркер.
— Ясно, — согласился Кафка, — соберемся здесь. А где же еще?
— Ну хорошо. — Паркер встал. — Я отправляюсь к Бобу и Фоннио. Они, наверное, знают, где остальные. У тебя есть машина?
— Возьми “бьюик”, ключи лежат на столе. Паркер взял ключи.
— Буду стараться поскорее вернуться. А тебе следовало бы убрать оружие подальше с глаз. Могут явиться полицейские.
Кафка кивнул.
— Знаешь, в моих глазах так и стоят два чемодана. Я постоянно вижу их в багажнике какой-то машины, направляющейся к Панамскому каналу...
— Парень все еще бродит где-то поблизости, — перебил его Паркер. — Он дилетант, живет в этом городе и находится совсем близко.
— Хочу надеяться, — задумчиво произнес Кафка, — что не такой уж он хитрец.
Паркер проехал мимо “Виморамы” и остановил машину метрах в тридцати от нее, на обочине шоссе. Затем он некоторое время оставался сидеть за рулем. “Виморама” находилась позади. Отсюда она проглядывалась целиком. Она выглядела сверкающим разноцветным кругом. Казалось, вся она состоит из оранжево-красных балок, блестящего хрома и стекла. Название “Виморама” сияло огромными многоцветными буквами на крыше основного корпуса и на громадном рекламном стенде, установленном на шоссе. В это время года санаторий был закрыт. Ни в главном здании, ни в маленьких домиках, разбросанных позади него, не чувствовалось признаков жизни.
И хотя Паркер был уверен, что его никто не преследует, он все же подождал несколько минут. Когда он окончательно убедился, что никого поблизости нет, что за ним не следят, он вышел из машины и направился к стоянке “Виморамы”. Паркер обогнул ее, тихо ступая по траве, так что шаги его были едва слышны, еще раз осмотрелся и быстро пошел между крошечными домиками.
Номер четыре, где жили Боб Негли и Эрни Фоннио, был далеко, почти на границе участка. Паркер постучал в дверь и быстро отошел назад. Опасный момент. Конечно, непохоже, что кто-то из членов группы украл деньги, но совсем отбрасывать этот вариант было преждевременно. Если бы Боб и Фоннио участвовали в краже денег, то они как профессионалы уже давно бы сбежали. Но, возможно, они пока еще здесь, и тогда они обязательно будут блефовать. Помимо этого оставался еще один вариант: выстрелы прошедшей ночью наталкивали Паркера на мрачные мысли. Ему совсем не хотелось подставлять себя под выстрелы.
Весь в напряжении, готовый к молниеносному прыжку, стоял он и ждал. Открылась дверь. Как и следовало ожидать, ничего такого не случилось. Перед ним тихо и мирно стоял Фоннио в нижней рубашке.