— Ага… И в чём подвох?
Эрик вздохнул.
— Ни в чём. Я просто понять не могу, почему ты так к этому относишься. Придворные дамы…
— Не начинай…
— И всё же?
— Я — не дамы. Никогда не мечтала о короне или чём-нибудь подобном. Я вообще — ученый и агент Внеземелья. Была… — Эжиенн сердито шмыгнула, ощутив пощипывание в глазах, — Понимаешь, я никак не могу принять, что не распоряжаюсь своей жизнью. Есть Дайна, магистр, ты… И все лучше знают, как жить и что делать. А ещё Эльферро этот гребаный! Из-за него я даже собой быть не могу!
— Понимаю…
— Не понимаешь! — сорвалась она на крик. — Эжиенн — это не я. Это кукла, удобная всем, кроме себя самой! Так о каком замужестве речь, если я — это фальшивка! И Грег об этом отлично знает!
На этот раз слёзы всё же покатились по щекам. Она отвернулась от отца и сердито уставилась на море: белые чайки над тяжелыми темными волнами.
Эрик протянул руку и погладил дочь по растрепанным волосам. Он так и не вспомнил её мать — одно из множества мимолетных увлечений ранней молодости, когда он ещё любил загулять в чужих мирах. Но Эжиенн… Её он любил, хоть и узнал о существовании дочери всего пару лет назад. Она так сильно напоминала его самого… и сейчас выглядела такой потерянной. А он, непутевый папаша, ничем не мог ей помочь. Или мог?
— Идём со мной, — Эрик резко поднялся на ноги и протянул дочери руку.
Эжиенн наградила его подозрительным взглядом.
— Куда?
— К Источнику.
— Зачем?
— Он поможет разобраться в себе.
Девушка вложила узкую ладошку в руку отца, позволила себя поднять.
— Ты — Эжиенн, — заговорил Эрик, ведя дочь по направлению к Источнику. — Ты — часть семьи. Твоя проблема — нежелание принять себя такой, какая ты есть сейчас. Я не знаю, в чём дело. Возможно, ты сопротивляется, потому что всё началось с кольца Тианы, и у тебя просто не было выбора. Или всё дело в прошлом, которое ты никак не можешь отпустить. Ты всё ещё надеешься вернуться?
— Я понимаю, что сейчас это не возможно, — вздохнула она.
— Так будет не всегда. Придёт день, когда причина исчезнет. Дорога будет свободна, но…
Эрик остановился, развернул дочь лицом к себе.
— Но что? — спросила она.
— Но сможешь ли ты вернуться? Время безжалостно, девочка. Всё будет совсем не так, как ты себе представляешь.
Она опустила глаза, промолчала. Конечно, она и сама всё отлично понимала. Но понимать разумом и принять сердцем — совершенно разные вещи.
— Идём, — Эрик снова потащил её вперёд.
Они дошли до Источника и остановились, глядя в его безмятежную глубину.
— Не относись к нему, как к испытанию, которое необходимо пройти. Прими его как друга, как часть себя. Растворись в нем и возродись вновь. — Слова Эрика были речью не столько отца, сколько Хранителя. — Только так ты сможешь понять, кто ты и каков твой путь. И если после всего ты решишь, что должна уйти — так и будет. Выбор мага после обряда посвящения полностью свободен и на него не имеет права влиять никто. Ни я, ни Дайна, ни даже Грегмар. Твоё решение будет только твоим.
Эрик выпустил руку дочери и отступил на пару шагов. Эжиенн так и стояла, не поворачиваясь, но и не спеша приблизиться к Источнику.
Что ж, и этот выбор она так же должна сделать сама.
Оставив свою дочь и любимую ученицу наедине с её собственными мыслями, Хранитель Источника пошёл прочь.
***
Кромбуш свалившимся на голову попутчикам совсем не обрадовался. Выслушав Гекку, он задумчиво поскрёб бровь, не сводя с Тимура колючего взгляда, и изрёк:
— Денег у них, понятное дело, нет.
Тимур почувствовал себя голодранцем, но объяснять этому неприятному типу ситуацию посчитал излишним. Собственно, караванщик не понравился ему с первого взгляда. Отчасти потому, что Кромбуш не соответствовал прижившемуся в подсознании образу старика в тюрбане и длинном халате. Кромбуш напоминал Цою Абдуллу из фильма про товарища Сухова: высокий, смуглый, с пронзительно черными злыми глазами. Волосы скрывала зеленая косынка, а из-под не застёгнутой чёрной просторной рубахи выглядывало несколько шнурков с амулетами.
— Кромбуш, побойся древних! — рубанул Гекка, — Ты собрался брать плату с Мудрейшего Морши?!
— С Морши, так и быть, не возьму, — проворчал тот, — но этот… он хоть что-то умеет?
— Он — воин. — Уверенно ответил Гекка.
— Правда? — отрывисто бросил Кромбуш Тиму.
— Есть немного, — кивнул тот.
— Вот как, — хмыкнул караванщик. — Ладно, Гекка, забирай этого немного воина к себе, думаю, найдёшь, чем его занять. Нечего под ногами путаться.