====== Глава 6 ======
Проснулся Гарри от того, что длинные волосы немилосердно щекотали нос и губы. Он фыркнул, отодвинулся, но ощущение тёплого сонного тела рядом было таким приятным, что он вновь обнял девушку.
Девушку?
Гарри открыл глаза, поморгал и убедился, что обнимает за талию мирно посапывающего Люциуса. Он хотел ущипнуть себя – так, на всякий случай, но характерная боль, проснувшаяся вместе с ним, убедительно доказывала, что всё это взаправду. Припомнив предыдущий вечер, Гарри вспыхнул и уткнулся в подушку. Оказывается, он многого не знал о своём теле. Ну и вообще, о себе. Потому что несмотря на то, что ощущалась неловкость и страшновато было ждать пробуждения Люциуса, Гарри не хотел, чтобы он просто встал и ушёл. Хотя… Даже если это всего лишь секс на одну ночь, то, по крайней мере, хороший секс. В ушах далёким эхом прозвучали его… их стоны. Не хороший, а лучший секс в его жизни. С Люциусом Малфоем. Который не ушёл наутро. Вот ведь.
- Как же громко ты думаешь, – пробормотал вдруг Люциус. Гарри вздрогнул и отлип от подушки.
- Э-э… Что?
Люциус перевернулся на спину и, не открывая глаз, пояснил:
- Твои мысли слышно на весь дом.
- А-а, – Гарри изо всех сил старался не сильно пялиться на него, но получалось плохо. Теперь можно было сказать, что он видел Люциуса разным, но видеть его таким – чуть взъерошенным, тёплым со сна, это было что-то совсем уж невероятное. – И что же это за мысли?
Люциус взмахнул рукой и с выражением произнёс:
- «И что же дальше?»
- О, неужели так громко? – Гарри мог лишь надеяться, что ему удался шутливый тон. – Ну и что?
- Что «ну и что»?
- Дальше-то что? – Гарри увлечённо рассматривал спинку кровати. Люциус приоткрыл один глаз, проследил за его взглядом и усмехнулся. Отбросив покрывало, он сладко, до дрожи потянулся и, задумчиво уставясь в потолок, начал:
- А дальше я, коварный соблазнитель, брошу тебя и уйду, растворившись в закатных лучах. Именно в закатных, это важно. Ты, обманутая девица… Не щипайся, не надо. Так вот, ты поймёшь, что роза твоя увяла и кувшин разбит, и что никто уже не возьмёт тебя замуж. Пойдёшь и утопишься в парковом пруду. Именно в парковом…
- …это важно! – Гарри ржал так, что чуть не упал с кровати. Люциус косился неодобрительно, но в уголках его рта пряталась улыбка. Отсмеявшись, Гарри сел на кровати.
- У меня встречное предложение.
- Какое же?
- Пошли завтракать, – он вновь весело фыркнул. – До заката время есть! Я ужасно голоден.
- Я тоже, – с некоторым удивлением заметил Люциус. – Но зачем куда-то идти? Давай здесь поедим.
- Хорошо, если хочешь, я принесу сюда, – Гарри натянул пижамные штаны.
- Причём здесь ты? – Люциус смотрел с недоумением. – А эльф?
- А, да просто я иногда люблю сам готовить, – Гарри смущённо улыбнулся. – Получается, конечно, не так хорошо, как у Кричера, но и не совсем плохо. Что бы ты хотел?
- Ничего, – Люциус, наконец, перестал его рассматривать и поднялся. – В смысле, как хочешь. Я тоже спущусь. Ванная там?
- Ага. Я буду на кухне.
Гарри шустро сбежал по лестнице, вспоминая, что у него есть из продуктов. Когда в кухню вошёл Люциус, ветчина уже была нарезана тонкими полосками, а на плите грелись две маленькие сковородки.
- Омлет, – объявил Гарри, взбивая яйца – по-маггловски, венчиком. – Ты не против?
- Нет, – Люциус прохаживался туда-сюда, осматриваясь. – И не помню, когда в последний раз ел на кухне. Разве что на первом курсе Хогвартса.
- Если хочешь, накрою тебе в столовой, – не удержался Гарри. – И буду прислуживать. С опахалом.
- Обойдёмся без опахала, – царственно отмахнулся тот.
- О, спасибо.
- …но только сегодня.
Гарри рассмеялся и тоже скользнул взглядом по комнате. Кухня была обжита ещё со времен Ордена как самое уютное место в доме. Он даже не стал ничего менять, только, по обыкновению, добавил пару окон. Теперь солнечный свет заливал массивный дубовый стол и заставлял щуриться присевшего за него Люциуса. Тот задумчиво наблюдал за Гарри.
- Никто ещё не готовил для меня так, – сказал он наконец.
- Ну, всё когда-то случается в первый раз.
- Тебе ли не знать, – сказано это было самым что ни на есть невинным тоном. Гарри покраснел и чуть не выронил миску. Маленькая месть за опахало.
- Ты не мог бы принести сок из кладовки? – выдавил он, спиной ощущая и взгляд Люциуса, и его довольную улыбку.
- Конечно.
Когда он выложил омлет на подогретые тарелки, сок – томатный и тыквенный – уже стоял на столе. Гарри улыбнулся тому, что Люциус запомнил его слабость к тыквенному соку. Сам он его, кажется, на дух не переносил. Гарри взмахнул палочкой, и одна из тарелок подплыла к Люциусу.
- Посуда тоже обычная. Но если хочешь, вытащу для тебя фарфор и столовое серебро.
- О, да хватит уже. И вообще, важна не посуда, а то, что в ней, – нравоучительно заметил Люциус.
- Хм, – Гарри устроился на высоком табурете. – А если тебе не понравится еда, то закидаешь меня вилками?
- Обязательно. Но потом пришлю корзину ирисов.
Неторопливый завтрак на солнечной кухне был ещё приятнее оттого, что ели они молча. Если два года назад Гарри понял, что готовить для себя – это совсем не то же самое, что готовить для Дурслей, то теперь он думал, что делать завтрак на двоих куда приятнее, чем на одного. Неизвестно, о чём думал Люциус, но ни одна вилка в Гарри так и не полетела, из чего он заключил, что омлет одобрен.
- Мне пора, – Люциус отложил салфетку и поднялся. – Спасибо за завтрак.
Гарри тоже встал, не зная, куда девать руки. Хотелось ненавязчиво выяснить, когда они увидятся, если увидятся вообще, но ничего изящного и остроумного в голову не приходило. Люциус тоже молчал, но его взгляд казался выжидающим.
- А давай… Давай я для тебя камин открою? – выдал наконец Гарри, стараясь не покраснеть. Через пару бесконечно долгих секунд Люциус ответил:
- Полагаю, так будет удобнее.
Они чинно прошли в гостиную, Гарри пробормотал необходимые заклинания.
- Вот. Можешь теперь вызывать меня и приходить, когда хочешь.
«Он в курсе, как работают камины, болван».
Люциус, к счастью, удержался от замечаний. Он шагнул к камину, но потом передумал: повернулся к Гарри и, коснувшись его подбородка, легко поцеловал в уголок губ.
- До вечера?
- До вечера.
Гарри ещё некоторое время мечтательно улыбался зелёному пламени, а потом встряхнулся и потопал наверх. Самое время пройтись по магазинам и пополнить запас продуктов.
В конце концов, омлетом никого не удивишь.
Ласковый июнь улетел с последним вздохом прохладного ветерка; Лондон залило золотистой июльской патокой. Старожилы говорили, что такой жары не было уже много лет. Город, словно смущённый непривычным положением дел, притих и задремал, увязнув в янтаре солнечного марева, из которого пёстрыми бабочками вырывались отпускники. Гарри погодных катаклизмов попросту не заметил: в его собственной спальне в эти дни бывало куда жарче. И если поначалу доминирующей эмоцией было банальное удивление, то потом всё стало и сложнее, и интереснее.
Они виделись каждый день. Иногда гуляли или обедали где-то, иногда, наплевав на приличия, просто шли в постель. Люциус по-прежнему избегал говорить о себе, но каждый день добавлял новый штрих к его характеру, и Гарри их все запоминал. Так, теперь он знал, что Люциус – жаворонок. Тот мог и вовсе не сомкнуть глаз ночью, но встать на рассвете и, заявив сонному Гарри, что «тем, кто встаёт к полудню, в бизнесе делать нечего», уйти. Но случались дни, когда ему не нужно было рано уходить, и тогда выяснялись другие, не менее увлекательные вещи. Например, то, что просыпаться Люциус любит медленно: с потягиваниями, поцелуями и неторопливым утренним сексом, который ощущается ярче, полнее. А ещё ему нравилось смотреть на Гарри в момент оргазма. Он мог заставить его кончить два или три раза подряд – рукой на члене или пальцами внутри, и только после этого, насмотревшись, взять своё. Поначалу Гарри это чертовски смущало, но он быстро привык. Отношения с Люциусом вообще кого угодно могли излечить от стыдливости. Чего стоила привычка расхаживать нагишом по спальне. Гарри неоднократно предлагал отвести его на маггловский нудистский пляж и получал в ответ убийственно серьёзную лекцию о пользе солнечных ванн.