Ученики мгновенно поняли. Только Влад сегодня мало что понимал. День такой, наверное. Как бы сумбурный, или еще какой.
Пошатываясь, он вышел на крыльцо школы. Никто не курил. Воздух был прозрачен. Дети из младших классов чинно беседовали, он их видел, слышал и всерьез боялся за свой рассудок и душевное благоденствие:
- Я надеюсь, Петя, вы примете мое предложение, - говорил один малышок.
- Конечно, я сочту за честь посмотреть этот замечательный мультфильм в вашей компании, - отвечал его сверстник. - Я слышал много лестных отзывов о мультфильме, а ваше общество представляется мне достойным всяческого соседства.
- В таком случае... Я очень благодарен вам, Петя, конечно же, это во-первых. Во-вторых, позвольте полюбопытствовать: не будете ли вы на меня в претензии, если по ходу просмотра в комнату будет заходить моя матушка и, простите за откровенность, подтирать мне сопли? Видите ли, я имел несчастье подхватить простуду, и это подчас стесняет меня.
- Ну что вы, какие могут быть возражения, Вася? И позвольте мне выразить вам искренне сочувствие, простуда - пренеприятная вещь, я знаю это и по собственному плачевному опыту. Потом, если будет время и желание, я расскажу вам прискорбную историю своей злосчастной болезни, это очень поучительная драма, из которой я многое вынес и многое постиг, знаете ли.
- В таком случае, Петя, не пригласить ли нам дам на наш маленький прием?
- Я настойчиво рекомендовал бы вам Марину из параллельного класса. На мой взгляд, это барышня, приятная во всех отношениях.
Петя даже прищелкнул пальцами, уж такая, наверное, приятная была барышня.
- Ах, если бы она не писалась на уроках, я никогда не стал бы оспаривать вашу мысль, - минорно вздохнул Василий. - Но поскольку сей прискорбный факт имеет место, я все же предпочел бы видеть в гостях Свету из второго <Б>. Мне кажется, она более чем достойна, а возможность тонкой беседы с ней представляется мне приделом моих желаний.
- Я не сомневаюсь, что в ее обществе мы весьма недурно проведем время, - присвистнул Петя.
- Если в вашей фразе есть намек на что-либо недостойное, то позвольте мне ее с негодованием опровергнуть. Видите ли, Света есть существо высокой морали и подлинной нравственности, ныне, увы, столь мало ценимой в современном обществе. И я не позволю отзываться здесь о моей доброй знакомой в непозволительном тоне. Мне доподлинно известен факт, который я хотел бы поднести вам, на рассмотрение: он касается безупречной порядочности Светы. Итак, мне доподлинно известно, что столь маститый ловелас, как Рубашкин из моего класса - вы же знаете Рубашкина и его репутацию? тайно проник в женский туалет на второй перемене. Там он подкараулил Свету, но она отвергла его в высшей степени грязное предложение: он осмелился предложить ей снять трусики в его присутствии, за что сулил ей две или даже три шоколадных конфеты.
- Какой мерзавец!
- Да, циник, каких поискать. Но Света, конечно, сохранила честь, отвергнув его домогательства в подобающих фразах.
- Ну что вы, я и не мог усомниться в подобном исходе его немыслимой авантюры.
- Я думаю, что негодяй еще получит свое - вечером у меня с ним поединок на спортивной площадке.
Влад решил, что заболел всерьез и надолго. А раз так, то в школе находиться необязательно, и вообще, ничто теперь не обязательно, можно идти, куда глаза глядят - авось да придешь куда-то.
И он пошел прочь мимо унылой трехэтажности школы, мимо весенней прыти горожан, тепловатой погодки и первой зеленой травы на газонах. На газонах вдоль и поперек возлежали самодовольные псы, радостно приветствуя его совершенно нечеловеческим лаем.
О-ля-ля, думал Влад, не здороваясь с псами, не замечая прохожих и поплевывая на весеннюю травяную поросль.
Шел, куда глядели глаза, а глядели они на улицу Ленина, а затем на улицу Маркса, а затем на улицу Энгельса, а вот улицы Сталина в городе уже не водилось, а глаза еще так хотели поглядеть на улицу Берии! Мимо катились троллейбусы, самосвалы и иномарки по своим автомобильным делам, и шли люди по делам человеческим. Резвее всех мчались самокаты по самокатным делам, они неслись, распугивая тойоты и мерседесы, прижимая к обочинам запорожцы и жигули, тараня в лоб грузовички и милицейские машины с мигалкой. Знать, важны были дела самокатные, неотложны и значимы.
Долго ли, коротко ли, а вышел он точнехонько в Центр. Здесь было больше людей, и машин, и бешеных самокатов, и весны было больше, и солнца, меньше было лишь собак и газонов. Больше было магазинов, ларьков, палаток и одиноких коробейников с тульскими пряниками и резными свистульками. Вот приволье-то, думал Влад, но его не привлекали резные свистульки. И так ему их пытались навязать, и эдак, а он все отпихивался, отнекивался, отбрыкивался, ножками топал, ручками махал, в припрыжку от коробейников уходил, и вприсядку, пробовал от них и вприкуску смотаться, да жаль, не получилось - окружили его зловредные коробейнички. А ну-ка, сукин сын, покупай свистульку! - наседали они. Да я не я, кричал он, я вообще заезжий, я тут мимо иду, из варяг в греки, я вообще проездом в России, я делегат правительства Лимпопо, я лидер нигерийских авангардистов... И всякую другую чушь тоже нес.
Помогло. Отбрыкался. Отстали от него коробейнички, разошлись они на четыре стороны, и он тоже пошел - восвояси. И пришел к тихому местечку.
Вчера тут был книжный магазин. Сегодня он с опаской толкнул дверь. На прилавках лежали непонятные пакетики, коробочки и мешочки, зато на стене висели очень понятные кольты вперемешку с родными калашами и израильскими узи.
- Ассортимент вообще-то стандартный, - извинительно пробормотал улыбчивый продавец. - Но есть новинки, как же не быть?
- Да? - без всякого интереса спросил Влад.
В углу он заметил металлическую хреновину, по всем параметрам смахивающую на гранатомет...
- Новизна - наш девиз, - растянул продавец улыбку во всю ширь упитанного лица. - Вот, например, прилавок. Травка, кокаин - все старо, согласен. Но ЛСД! Вы же знаете, что это на самом деле: не наркотик, а путь к просветлению. Препарат дает максимальные ощущения при минимальном эффекте привыкания. Цена соответствует эффекту, но ведь это не главное?
Ошеломленный Влад сказал неожиданное:
- А чего покруче нет?
Продавец, хоть и улыбчивый, а не растерялся:
- Вы об оружии, да? Все как всегда, стволы, гранаты уцененные... вчера новинка была: гранатомет завезли.
- Я вижу, - на удивление спокойно сказал юноша.
- Отличная вещь, - продавец понизил голос, разыгрывая доверительность. - Любой лимузин насквозь. Вы не пробовали работать в терроре? О, если бы вы работали в терроре, то оценили сразу. Учтите, что вам скидка, вы несовершеннолетний. Вчера тоже со скидкой брали, но там другое, там оптовая партия - заказ профессиональных революционеров, у них там гражданская война на носу, вот такие дела. Ну, будем брать?
Гранатомет и вправду был красавец.
- Нет, - твердо ответил Влад. - Громоздкая вещь. А так ничего, кто бы спорил.
- А, все понятно, - развеселился торговец. - Вам бы что помельче, маленькое, да удаленькое, а? Понимаю: дворовые проблемы, непонимание родителей, конфликт с педагогом. Вот браунинг. Дивная вещь, очень молодежная. Знаете, как пацаны разбирают? Почти как девушки. А тут недавно малыш заходил, ему бабушка гулять запрещает - так он ей решил в живот пальнуть, чтоб все наладилось. Смышленый такой... Значит, браунинг?
Видя нерешительность, он тихо добавил:
- Ах да, цена. Это тоже очень понятно. Если вас волнуют деньги, могу предложить: револьвер старый, на пять патронов, с начала века лежит. Дешевле ничего нет, извиняйте. Но он - историческая реликвия. Из него еще Крупская застрелиться хотела. И боеспособен как новый. Намного проще использовать его, чем, скажем, кухонный нож. Пока ножом горло расковыряешь - замучишься. То ли дело - башку снес, и порядок.
Он выдвинул ящик. Извлек реликвию, протер его, нежно погладил ствол.
- Вам завернуть или так берете?
Влад недовольно поморщился:
- Я же не сказал, что беру.
И добавил дикое: