Семья в распаде, прогнила школа.
Везде проблемы — лови, держи.
Проблема Смерти, Проблема Пола,
Проблема Правды, Проблема Лжи!
Футуризм и несмотря на него
Скучища…
Тощища…
Куда деваться-то?..
На часах
паучихи
кружево
вышили…
Бом! Бам!! Бум!!!
Восьмой…
Десятый…
Двенадцатый…
Футуристы скопом на улицу вышли,
И дробно
забубнил
боевой барабан,
И по городу
бум
плывет,
В мыслях бунт,
на шее бант,
В сердце протест,
на губах плевок…
Это бредили
тысячи
малярий.
Это пришли
в момент
разложения
общества
Исключенные гимназисты
и маляры
Из школы
Живописи, Ваяния и Зодчества…
* * *
Попробуй запомни
и разберись ты,
Где у них был
перед и тыл.
И кто
тогда
входил
в футуристы.
Иль верней —
кто только тогда не входил?
* * *
Василий Каменский!
Удаль в привычку!
Солнцевейный гость
песнепьяных торжеств!
Сплошная сарынь в сплошную кичку —
Какая ширь!
Какой жест!
Он пел
восстанья
рабов
и колодников
И так
рисовать
завсегда привык,
Что Разин,
Пугач
да Иван Болотников
У него имели один язык!..
А мы, разбирая не слишком сурово
Каждого —
на запах, на вкус и на цвет.
Констатируем четко:
одного от другого Различить
никакой
возможности нет!
* * *
Велимир,
сиречь Виктор Хлебников,
На заумном языце пишучи.
Являл для критиков-привередников
Незаменимую пишу.
Он сочинял другим не под стать
Стихи такого напева,
Что при желании можно читать
Слева направо и справа налево.
Темь. Зов. Возьмет
Она тема наметано
Волос солов,
Нос и сон
Их справа налево вела. Навар, Псхи
Муза уму аз ум
Пил косно он сок лип
Босиком мок и соб
У! Сел в лесу!
Туда — дадут
Алсымс и нет тени
смысла!
Шаманство самовитых слов
Его к невнятице несло,
А что касается до смысла —
Он вообще куда-то смылся.
* * *
Кто еще? Парфюмерно —
неземной
Северянин!
Отличаясь изыском
от других забияк.
Он был столь аппетитен,
он был так ресторанен —
В кулинарных сравненьях
съел он двадцать собак!
Весь шампанско-ликерный,
в упоенье несметном,
Приводя психопаток
в исступленный амок,
Не считался в искусстве
он особенным метром
Но зато метр-д’отелем
называться бы мог!
* * *
Школы имеют в истории место.
Они бывают хороши иль плохи.
Но от них остаются
(и то не всегда) —
манифесты,
А от поэтов
(от некоторых)
стихи.
И мы говорим, смотря сквозь призму:
Если стал Маяковский поэтом Октября,
То это
не благодаря футуризму,
А именно на него несмотря.
И если Маяковский
у нас в стране
Читается
каждым
поколением заново.
То это
ни в коей
мере
не
Распространяется
на Кирсанова!
Приложение первое
Пародии
как вещественные доказательства
Александр ЖАРОВ
Какая чудная погода —
Весь город солнышком согрет.
Я только что пришел с завода,
И вообще мне двадцать лет!
Что мне зима! Что снега комья!
Я молод, весел, я поэт —
И двадцать лет пою о том я.
Что мне сегодня двадцать лет!
Иосиф УТКИН
Он был простой ешиботник,
Но вдруг пришел ураган,
И он уже важный работник
С портфель и с наган.
И живет себе Мотеле в «Гранд-отеле»,
В комнате с окнами на закат!
И если за что-либо борется Мотеле,
Так только за русского языка.
Приложение второе
Конструксельвисты в пародиях
Вера ИНБЕР
Манон Леско и К°
Читатель, друг! От хохота не прыскай
И не свисти, пожалуйста, в кулак,
Я сделалась на днях конструксельвисткой
Не знаю как!
И в тот же день — подробности излишни,
Мне признаваться в этом нелегко —
Ко мне пришла подруга дней давнишних —
Манон Леско.
Она пришла ко мне и в нервной дрожи.
Переводя с большим усильем дух,
Сказала так:
«Что слышу я, о боже,
Мой милый друг!
Конструксельвизм! Неслыханные речи!
От них, ма шер, не будет вам житья.
Мы плакали над вами целый вечер —
Мой де Грие и я!»
Внимая жалобам многострадальной,
С достоинством, нисколько не спеша,
Я отвечала скромно и локально:
«Алеша-ша!
Или вы думали, что ежечасно
Я буду петь манто или авто?
Нет, я уже на это не согласна!
И ни за что!
Пусть конкуренты корчатся от злости,
Секрет сокрыт не в силе, не в уме,
А только лишь в ор-га-ни-зов-ан-ности!
By пониме?»
Манон Леско прослушала тираду,
Подумала, дыханье затая,
И так сказала:
«Если это надо —
Тогда и я!
Я поняла: не надо комментарий —
И к производству повернусь лицом.
Мой де Грие — он тоже пролетарий
Другим концом!»
И зажили мы весело и мирно,
В конструксельвинский перейдя закон, —
И с этих пор зовется наша фирма —
Манон Леско и К°!