И стоял, огневея, от экстаза неистов,
Исторгая обиду безвопросно остро.
Виртуоз грезофарсов, Эгобог футуристов
На пуанте бессилья, прочь отбросив перо.
Взвыл плезавр гривуазно, взяв финальную ноту.
Растворялись плерезы в алой сони зари…
Эго было в Лох-Нессе. Это было в субботу.
По-российскому — в полночь. А по гринвичу — в три.
Ползла тумана борода…
Ползла тумана борода
Во все пределы.
Кипела в озере вода.
Вода кипела.
И под распутицей небес
К финальной драме
Спешили чудища в Лох-Несс,
Как мошки в пламя.
На облаках под стон и храп
Метались тени,
Скрещенья шей, скрещенья лап,
Хвостов скрещенья.
Кипела в озере вода
В любовной смуте.
А мне хотелось, как всегда.
Дойти до сути.
До днища вспененных пучин
И, хоть отчасти,
До смысла, целей и причин
Плезаврей страсти.
Чуть ночь, и вновь разгадки тень
Вилась в соблазнах,
И дольше века длился день
В исканьях праздных.
И мысль являлась иногда:
Что мне за дело
Кипела в озере вода
Иль не кипела?
Ночлег в Урквардтском замке
О замке Урквардтском — о чем же другом?
Мечтает в Грэт Глене поэт.
Дешевле ночлега не сыщешь кругом,
Да-да, чего нет — того нет.
Скелеты и призраки — чтоб мне сгореть!
Блудят здесь всю ночь напролет.
А это, голубчик, ведь надо уметь —
Не каждому Бог и дает!
Здесь лорд Эдуард при оплывших свечах,
Прекрасную чушь бормоча,
Себя из-за призрака Несси — ба-бах! —
В нее не попав сгоряча.
Да чхать мне, голубчик. в конце-то концов,
На эту скелетную рать!
На монстровых самок и монстров-самцов
Желаю спокойно взирать!
Но я опасаюсь при этом, мой друг.
Что, прежде чем грянет рассвет.
Меня потревожит соитием вдруг
Какой — нибудь хамский скелет.
А голос в тумане струится с небес,
И мне Гесиода поет:
«Бай-бай и не бойся, глазей на Лох-Несс
И думай: всплывет — не всплывет».
И я над водой начинаю парить
Голубчик, да что говорить!
Верхом на метле, не ломая камедь,
В нелетное время — заметь!
А где-то на дне, у затопленных скал,
Сатир — еще в самом соку —
Упругие Нессины груди ласкал
И дырочку в правом боку…
За правду на земле…
Я пил за правду на земле
В дрезину, в стельку, в дым!
Но верный путь открыл во мгле
Мне Кожинов Вадим.
Сказал он: — Господи прости!
Пока мы пили, брат,
Задумал Несси извести
Проклятый каганат.
Оставь на время стол и дом
И к ней спеши теперь.
— Спешу! — ответил я с трудом —
Лишь укажи, где дверь…
Я шел на запад и восток,
Куда вела земля, —
И вспять, и вдоль, и поперек,
И делал кругаля.
Барух поверг меня в бедлам
И долго, алча мзды,
Гонял по всем шести углам
Давидовой звезды.
Но молвил я: — Хоть ты и бес
И служишь сатане,
Где этот, мать его, Лох-Несс,
Поведай правду мне.
Изрек Барух, объятый злом,
Нос долу опустив:
— Лох-Несс, он, паря, за углом,
А Несси — супротив.
Я в мрак простер косую длань,
Подобную лучу:
— О Несси предо мной восстань,
Я зреть тебя хочу!
Огнь вспышкой землю ослепил
Узрел я — е-мое! —
Курчавый Ицек виски пил
Из черепа ее…
Девятый дракон
Объяснительная записка
Я агент советской разведки Вальтер Скотт ноль дробь четыре бис. В совершенстве владею шотландско-русским словарем и глубоководным плаванием в подводной лодке. По этой причине получил свое первое ответственное задание — незаметно для шотландцев проникнуть на их территорию и, прикинувшись туристом-аквалангистом, сфотографировать под водой дракона, известного в картотеке КГБ под кличкой Несси-9.
Все шло гладко до тех пор, пока я находился дома. Но как только мне удалось переползти границу Шотландии, оказалось, что казенный словарь у меня вытащили из кармана еще по дороге, в нашем трамвае. Чтобы не вызвать лишних подозрений, через вторые руки за тройную цену я купил в местном книготорге русско-шотландский разговорник и с его помощью выведал у доверчивых шотландцев, в какой стороне искать озеро Лох-Несс. Видимо, шотландцы чего-то недопоняли, и я оказался на реке Лохэ, в Китае, откуда китайским товарищам все же удалось через полгода переправить меня назад в Шотландию.