Серебренников почувствовал, как галстук впивается в шею. Ему было душно. Конечно, это лишь совпадение!..
А, может быть, Горский потому и перебрался на границу?.. Может быть, все-таки это с ним связана работа неизвестного передатчика в Фирюзеваре и появление иностранных самолетов в советском небе? Может быть, стихами Хайяма ничего не подозревавшая Истат сбила его с толку, и этим вызвано его странное поведение?..
Серебренников решительно поднялся.
— Договоримся, так,— сказал он.— Вы пока никому ничего не говорите и с Горским ведите себя так, словно ничего не случилось. Обещаете?.. Остальное я беру на себя.
— Разрешите курить? — спросил начальник КПП, заметно волнуясь.
— Курите.
Серебренников молча ходил из угла в угол мансуровского кабинета, стараясь осмыслить все, что ему только что стало известно.
Истат остановила Серебренникова на пути к контрольно-пропускному пункту. Когда с ней и Шараповым обо всем, кажется, договорились, майор Серебренников поехал дальше. У Мансурова он спросил прямо:
— Какого мнения вы о новом капитане «Медузы»?
Мансуров ответил уклончиво.
— Да что вы, как девица!—рассердился Серебренников и в двух словах сообщил о своем разговоре с Истат.
Мансуров понимал, что больше молчать нельзя, и, в свою очередь, рассказал Серебренникову о заявлении Ефремова.
Серебренников отчитал Мансурова за то, что тот до сих пор не поставил об этом в известность командование отряда. Что же должно произойти в тот самый день, когда Серебренников приготовился встречать сына?..
Требовательно зазвонил телефон. Это дежурный по коммутатору соединил майора с полковником Заозерным.
Начальник отряда внимательно выслушал скупое сообщение Серебренникова, тем более, что несколько минут назад Заозерному стало известно о встрече Горского с резидентом иностранной разведки.
Капитан Харламов не терял времени зря.
В ЗАХМАТ-АЛИ
Ташкент проводил черными, бесплодными тучами. Самолет забирался всё выше и выше. Чуть приоткрытый капот на моторе дрожал, словно жабры гигантской рыбы.
Когда тучи рассеялись, Юрий увидел песчаные холмы. Они вздымались, как океанские волны, и не было этому безбрежному, желтосерому океану ни конца ни края.
Пески поражали однообразием, наводили уныние, но Юрий счастливо улыбался. Время от времени он восклицал восторженно:
— Смотрите, смотрите!
Горский понимал, что это относится к нему и охотно кивал.
На земле их встретила сорокаградусная жара.
Капитан «Медузы» предложил позавтракать. Они зашли в аэропортовский ресторан, заказали бифштекс и пиво.
Вскоре перед ними выстроилась целая батарея пустых бутылок. Юрий старался не отставать от Горского. Он ехал к отцу—один! — и, конечно, чувствовал себя совсем взрослым.
Потом они подъехали на такси к автостанции. Оказалось, что нужный им рейсовый автобус отъехал пятнадцать минут назад.
— Вот досада!— притворился огорченным Горский, хотя умышленно задержался в ресторане, и спросил молодого Серебренникова:— Пойдем в гостиницу и заночуем, или сделаем так: скоро должен отправиться автобус в Захмат-али. Это нам по пути. Доедем до Захмат-али, а там на любой машине доберемся до места. Ты как считаешь?
— Конечно, поехали! — не задумываясь, согласился Юрий.
В Захмат-али они прибыли к вечеру. Горский оставил Юрия в чайхане, а сам пошел справляться насчет машины...
На самом деле он торопился в городской сад.
На одной из скамеек в боковой аллее его поджидал Василий Васильевич.
Горский заметил дамского мастера и замедлил шаги. Глаза стали колючими. Василий Васильевич не выполнил условия и пришел на свидание не один. Рядом сидел «Буйвол», которого Горский вовсе не хотел видеть.
Прежний план ломался. Горский рассчитывал поговорить с Василием Васильевичем наедине, предупредить, что к границе нужно подъехать ночью, а переходить обязательно на рассвете, так как в это время, якобы, сменяются наряды. Он хотел заставить его выпить за удачу. В стакан, из которого будет пить Василий Васильевич, он сумеет всыпать медленно действующий яд. Завтра, с восходом солнца, Василия Васильевича уже не будет в живых. Остальные начнут метаться по границе. Безусловно, пограничники заметят их. Вряд ли «Буйвол» предпочтет сразу сдаться. Значит, завяжется перестрелка.
А Горский на рассвете будет уже на «Медузе» и, в то время как пограничники займутся ликвидацией банды, переправит агента из Фирюзевара в Реги-равон. Вот здесь-то и понадобится ефремовский самосвал, который быстро вывезет его из опасной зоны...