Пройдены нелегкие километры. Вот и высотка. Ночь. Лес молча встречает партизан. Они голодны, утомлены переходом и бессонными ночами. А до рассвета еще нужно выкопать землянку и замаскировать ее. Теперь тут разместится штаб, сюда прибудет связной из Праги, тут начнет действовать партизанское соединение «Смерть фашизму!».
Лес не похож на Брянский, но он тянется на десятки километров, идет в предгорья, а это означает, что в нем можно маневрировать.
Люди копают мерзлую землю. Как хочется упасть на эти холодные комья и заснуть, расправив плечи! Но каждый отгоняет предательские мысли.
…Бледная, с глубоко запавшими глазами, Маша совсем обессилела. Баумгартл осмотрел вокруг деревья.
— Маша, слышишь, Маша, — шепчет он, склонившись над Игнатовой, — я нашел березку. Уже и котелок прицепил.
Девушка благодарно смотрит в голубые, уставшие глаза комиссара, и ей кажется, что эти запавшие щеки, эти седые виски уже не раз склонялись над ней в тяжелую минуту. И тут Маша вспомнила, что Баумгартл чем-то очень похож на одного учителя из соединения Наумова. Тот, когда она лежала раненая, тоже вот так же заботился о ней. Маша смотрела на комиссара и улыбалась теплой, чуть виноватой улыбкой. Когда выкопали землянку и стали делить хлеб, комиссар отрезал половину от своей порции, аккуратно завернул ее и спрятал. У него было много потайных карманов.
— Нужно всегда иметь при себе какой-то запас, — не раз говорил он. — Я наловчился экономить во время подпольной работы. Эрнст Тельман не раз учил нас премудростям подпольщиков.
Все хорошо понимали, что комиссар экономит свою порцию для Маши и Тани. Разговор Баумгартла с Машей слышал Манченко и, пока комиссар рассказывал о тонкостях подпольной жизни, взял свой порожний котелок и исчез. Он любил подсмеиваться над тайниками комиссара. И когда Баумгартл направился к березе, Манченко торжественно поднес Маше котелок с соком.
— Не вода, а целительный бальзам.
Баумгартл возвратился с пустым котелком.
— Наверное, здесь и березы не такие, как в России, — словно извиняясь перед Машей, сказал он.
Манченко подмигнул Маше: мол, знай наших и показал комиссару котелок с соком.
Из разведки возвратился Олег. Бушлат у него спереди оттопыривался.
— Связного нет, но вот в лесу, возле оленьих яслей, лежал этот хлеб, завернутый в рушник, и на бумажке была нарисована звезда.
Запах свежего хлеба донесся и до радистов. Сергей вздохнул.
— У нас уже скоро будут сеять, — мечтательно сказал он.
— О, уже вспомнил свою Макеевку, — улыбнулась Маша и принялась налаживать рацию.
Сергей умолк, сосредоточенно прислушиваясь к работе аппарата.
Осмотрев загадочную находку, все согласились, что хлеб, возможно, приготовлен для связных, однако ради осторожности капитан приказал не употреблять его «до выяснения». Олег принес и важные вести. По Пршибрамскому шоссе с ночи движутся войска. Есть и танки. Похоже на то, что в город прибыло подкрепление. Везде по лесам облавы.
Ни с Москвой, ни с Киевом наладить связь не удалось.
И связного не было. Что с ним случилось? Может, гестапо напало на след тех, кто должен был его послать? А может, сам не миновал вражеских рук?
Так оно и было на самом деле. Незнакомец, с которым тайно встретился во дворце Бранку майор Мюллер, сыграл свою коварную роль в судьбе партизан. Именно этот человек выдал немцам двух связных, посланных пражским подпольем на высотку Велька Баба. Оба связных погибли от пыток, ничего не сказав своим мучителям…
Олешинский искал выход из тяжелого положения.
Логика подсказывала одно решение: нужно немедленно самим устанавливать связи с местным населением, с группами патриотов и действовать, решительно действовать.
«Пока есть взрывчатка, — рассуждал капитан, — будем ходить на диверсии». Все вместе нашли на карте нужные места. Недалеко от местечка Писек находился железнодорожный узел. Туда на разведку направился комиссар. Он возвратился быстро: с горы хорошо была видна вся местность.
Как только стемнело, три подрывника — Манченко, Мордвинов и Олег — оставили землянку.
С диверсии возвратились довольные, бодрые. Михаил, подышав в задубевшие руки, подтянул ремень и подошел к капитану.
— Сделали треугольник: сначала заложили «мыло» в путепроводе, потом разделились на две группы и начинили взрывчаткой обе железные дороги. По ним пошли эшелоны с военным грузом: танками, продовольствием, оружием, цистернами. Все взлетело на воздух. После этого мы всей группой встретились возле леса. Не прошли и километра, как снова услышали взрыв. Наверное, взлетел путепровод. Там была мина замедленного действия. Задали фрицам хлопот.