— Молодцы! — похвалил их Олешинский. — «Хвост» за собой не притащили?
— Порядок, капитан! — потирает руки Мордвинов. — А что здесь слышно? — настороженно спрашивает он, хотя по капитану видно, что дела неутешительные.
— Связного нет, — нехотя говорит Олешинский и, привычным движением поправив фуражку, почесывает затылок. — Продукты кончились, рация испортилась. Сейчас передохните, а утром пойдете на связь сами.
Домик лесника партизаны приметили еще неделю назад, как только побывали на высотке. Фашисты, видно, интересовались лесником и приходили к нему днем и ночью. Вероятно, они надеялись найти там партизан. Немецкая точность была безукоризненной: каждый обыск сопровождался проверкой документов семьи старика. Было понятно, что фашисты не доверяют леснику. А человек, который ходит лесными стежками, знает немало. «Может, он знает и о подпольных связях?» — теплится надежда у партизан. Нет, не обойтись без старого лесника, к которому так часто наведывается враг.
Пятеро тихо подкрались к усадьбе. Двое остались на посту возле домика. Олег осторожно постучал в дверь. Заскрежетал засов. «Странно, даже не спрашивают, кто это», — промелькнуло в голове капитана. Дверь открыл сам хозяин. Он тяжело дышит, фонарик дрожит в руке.
— Можно зайти? — спрашивает по-чешски Олег, входя вместе с капитаном и комиссаром в дом. На столе мигает керосиновая лампа, за столом сгрудилась, наверное, вся семья. Две девушки и чернявый юноша вскочили с места.
— Мои племянники, — хмуро кивнул на них старик. — Вот их документы. — Он мигом снял с полки паспорта и положил на стол.
Партизаны помолчали, не обращая внимания ни на суету в комнате, ни на документы.
— Кто вы? — сурово спросил наконец старик и даже поднял фонарь, который забыл оставить в сенях.
— Мы партизаны, — просто и серьезно ответил Олег. — Нас прислал к вам Советский Союз и генерал Свобода.
Лесник недоверчиво оглядел гостей.
— Ты видишь, как их запугали фрицы? — подтолкнул капитала Олег.
Лесник молчал.
— Вы же слышите, — обратился к старику капитан, — мы разговариваем на русском языке.
— На русском языке разговаривают разные люди… — так же сурово ответил старик.
— Правду он говорит, власовцев слоняется тут до беса, — согласился капитан и уже решил было идти отсюда. Но в этот момент из другой комнаты вышла женщина, вся в черном, в накинутой на голову черной повязке. Она какой-то миг постояла на пороге, потом бросилась к старику.
— Тату, это он, он! Тот самый, что отплатил им за нашу Ганку. — Ее голос прервался рыданием. Это была Божена Рубешкова.
Старик беспомощно оглянулся вокруг, будто ища чего-то, а потом, справившись с волнением, широким жестом пригласил партизан.
— О, дорогие мои, бог свидетель — старый Милан ошибся. Прошу, садитесь. Я сейчас же поставлю на стол все, что бог послал.
Лесник хлопотливо забегал по комнате и все говорил, говорил о себе в третьем лице. Олег едва успевал переводить.
— У старого Милана большое горе, единственную внучку убили эти звери. Я вижу на вас оружие. Я доволен. Мой сын тоже там, в партизанах. — Он показал в направлении села. — И Милан еще умеет держать винтовку. С взбесившимся зверем только так нужно поступать. Это говорит вам старый лесник, который обошел за свой век самые темные лесные чащи, видел всякого зверя.
Тем временем на помощь отцу пришли две дочери. На столе появилась буженина, сыр, вареная картошка и даже бутылка сливянки.
— Извините, — остановил хозяина капитан, — нам тут сидеть небезопасно. — И прошептал ему на ухо: — Нас ожидают товарищи, они тоже голодные. Если разрешите, мы возьмем с собой немного еды, а сейчас выпьем по чарке за победу над фашистами.
Все встали. А старик метнулся в кухню и быстро возвратился со свертком.
— Прошу вас. Здесь хлеб, немного мяса, картошка. — Заметив, что партизаны вопросительно смотрят на капитана, лесник горячо зашептал:
— Берите, берите, у меня еще есть, много. — Он хитро подмигнул, но партизаны хорошо понимали, что старик приукрасил положение своей семьи.
Олег поблагодарил хозяина и спросил, есть ли в соседних селах надежные люди, с которыми можно иметь дело, не знает ли он, как лучше связаться с местными силами Сопротивления: наверное, партизаны наведываются к нему.
— В наших селах такие люди есть, — рассудительно произнес лесник, — но связываться с ними нужно осторожно, гестаповцы рыскают по селам, а в местечках полно шпионов. — Старик задумался: — В Малой Буковой, что за левадой, как спуститься с горы, жил мой приятель, тоже лесник, Гоудков. Жил… — лесник тяжело вздохнул. — Замучили его. Умер после допросов в гестапо. Вот это его дочери Квета и Либуша.