— Итоги, в общем, такие. В партизанский отряд переправлено около двухсот человек местных жителей, а также окруженцев и бывших пленных, бежавших из лагерей. Среди них двадцать восемь подпольщиков. В целом пока все обошлось благополучно — почти все товарищи добрались до леса и теперь находятся в безопасности. Во время переправы через Горынь иногда не обходилось без перестрелок. Националисты пытаются контролировать берег реки. Правда, партизаны не раз давали бандеровским заслонам по зубам. Это охладило пыл бандитов, и теперь они действуют с оглядкой, с опаской, но все же при случае стремятся перехватывать людей, идущих из города к лесу.
К медведевцам направлено несколько врачей. Виталий Захаров из Тучина передал партизанам комплект хирургических инструментов и некоторые медикаменты. Все это его ребята добыли в немецком госпитале. Кроме того, в лес отправлены медицинские инструменты, которые наши товарищи взяли в городе, на складе немецкого Красного Креста. Шофер Гриша Ломакин, приятель Василия Конарева, отвез партизанам на грузовике семьдесят пар валенок. Сейчас-то валенки в лесу не нужны, не по сезону, но кто знает, сколько времени ребятам придется еще партизанить? Одним словом, пригодятся. Виталий Захаров собирается обеспечить партизан еще и шерстяными свитерами. Он передал мне со связным, что в Тучине на трикотажной фабрике можно добыть несколько десятков, а может, даже и сотен свитеров. Просит прислать приемщика, спрашивает, как переправить свитера в лес. Полагаю, ему надо помочь.
Иван Иванович набил самосадом трубку, которую за последнее время почти не вынимал изо рта, не спеша прикурил.
— Полковник Медведев, думаю, останется доволен нами. Все, что он просил, мы подбрасываем партизанам. Может, правда, не в таком количестве, как хотелось бы. Да что поделаешь, не все сразу... В оружии и боеприпасах отряд, по-моему, не нуждается: достаточно получает с Большой земли. А что касается людей... Людей мы будем посылать в лес столько, сколько надо. В ближайшие дни переправим еще человек двадцать подпольщиков. Тогда, считай, все, кому в Ровно грозит арест, будут в безопасности.
Я посмотрел на часы. На четырнадцать ноль-ноль у меня была назначена встреча с Федором Шкурко. Иван Иванович надел свою широкополую черную шляпу, еще раз прикурил погасшую трубку, направился к выходу.
— Пойду пройдусь по цехам, — сказал он. — Ну, а ты, «пан директор», если кто будет спрашивать, конечно, в промотделе?
— Разумеется. Срочный вызов к господину Боту! — улыбнулся я в ответ. — Впрочем, время еще имеется. Посижу часок тут, потом пойду к тете Саше.
Только успел Луць открыть дверь моего директорского кабинета, как через порог перешагнул высокий молодой человек в выгоревшей, полинявшей гимнастерке. С ног до головы он был покрыт пылью: пыль серела на его старой кепке, припудривала лицо, шею, руки, не говоря уж об одежде. Я едва узнал Владимира Соловьева, москвича-геолога, командира-артиллериста, ставшего теперь агрономом и недавно принявшего от Ивана Кутковец руководство подпольными группами в Гощанском районе.
Поздоровавшись, Соловьев жадно выпил подряд два стакана воды, вытер вспотевший лоб, сунул в карман ставший сразу грязным носовой платок. Опять потянулся к графину с водой, виновато сказал:
— Жара страшная... Кутковец дал мне пароконную бричку. Гнал я во весь опор. К вечеру надо успеть вернуться, чтобы в селе не хватились лошадей. Тут такое дело, товарищи...
Соловьев примчался в город, чтобы сообщить о трудном положении, в котором неожиданно оказались связанные с подпольщиками армяне из расквартированного в Гоще подразделения «восточных легионеров». Утром им выдали оружие, боеприпасы, сухой паек. После этого немецкий офицер предупредил, чтобы легионеры готовились в дальний путь. Куда, он не сказал, но они вскоре каким-то образом сами узнали: был получен приказ перебросить их с Украины во Францию.
— Среди легионеров я знаю лично восемнадцать очень хороших ребят, которые давно рвутся в лес, к партизанам, — продолжал Соловьев. — Хотелось, правда, чтобы пришли они не с пустыми руками, а с оружием, вот и выжидали. Теперь наконец оружие получили, но самих их собираются угнать за тридевять земель. Может, все-таки успеем переправить их в лес? — вопросительно посмотрел он на меня. — Ребята хорошие, честное слово. Не подведут!
— Когда легионеры должны уйти из Гощи? — спросил я.
— Думаю, не позже завтрашнего дня.
— Сможете вы взять в бричку еще одного человека?
— Конечно. Бричка двухместная, можно даже и втроем устроиться.