Пальцы Луця непроизвольно скомкали край скатерти. Лицо сделалось бледно-серым.
— Что с вами? — встревожился связной.
— Не обращайте внимания. Сердце. Это после ранения. Сейчас пройдет, — через силу проговорил Иван Иванович. — Так о ком это вы сказали? О какой связной?
— Фамилии я не знаю. Молодая чернявая женщина. Она была у нас во Владимирце, а когда возвращалась назад, в Ровно, ее схватили в лесу не то жандармы, не то бандеровцы. После этого меня и направили к вам.
— Постойте. Вы пришли с паролем дяди Юрко, — с трудом преодолевая разлившуюся по телу слабость, прошептал Луць. — Кто же вас послал? Разве не Носенко?
— Нет. Послал меня Василий Андреевич. И письмо от него. Знаете такого?
— Знаю, конечно, знаю, — придерживаясь рукой за стену, Луць с отсутствующим взглядом поднялся из-за стола. — Пойдемте на улицу, здесь душно...
Я держу в руках письмо. Снова и снова перечитываю его, стараюсь запомнить каждую фразу, написанную мелким почерком Василия Андреевича Бегмы.
«Дорогой Т.! Пишу тебе не впервые. Предыдущие письма не дошли. Очень жаль. Мне известно, что вы тоже предпринимали попытки связаться со мной, посылали своих товарищей. Их подвига Родина не забудет. Последний ваш посланец — Н. была у меня. Вместе с вами печалюсь о ней. Это — мужественная женщина. О ее судьбе тебе подробно расскажет податель этого письма.
Еще раньше, до прихода П., я получил добрую весть от дяди Юрко. Он находится сейчас неподалеку от нас, в «хозяйстве» известного тебе Ш. От него я узнал, как связаться с вами.
На днях обком принял решение: тебе поручено возглавить подпольный горком партии. Надеюсь, что на этом ответственном посту ты сделаешь все, что нужно, исходя из наших общих задач. Главное сейчас — создать надлежащую обстановку в городе, который находится у врага на особом политическом положении. Формы борьбы меняйте в соответствии со складывающейся ситуацией. Переход к открытым действиям необходимо согласовывать со спецификой и характером организации. Одновременно прошу самым активным образом вести работу в направлении, начатом вами после встречи с полковником М. Я был у него в отряде и договорился, что вашу корреспонденцию будут мне переправлять без задержки. Имейте в виду: этот участок очень интересует наших военных, и не только военных товарищей. Но не теряйте чувства реальности: люди для нас дороже всего.
Мы наладили выпуск печатной газеты — органа обкома партии и партизанского штаба. Очень обидно, что регулярная доставка ее к вам связана с огромными трудностями, но мы будем эти газеты вам присылать. В ближайшие дни выйдет листовка-обращение подпольного обкома партии к населению оккупированной Ровенщины. Будем пытаться переправить несколько сот экземпляров вам.
Не забывайте и о таком важном моменте. Дела на фронте позволяют предполагать, что фашистские войска будут отброшены (в течение этого года) на сотни километров. Имеются сведения, что враг планирует массовый вывоз населения оккупированных западных областей, особенно молодежи, в Германию. Приготовьтесь к этому. Используйте все возможности, чтобы помешать фашистам осуществить свой варварский план на Волыни. Все, что можно, надо сберечь от уничтожения, в первую очередь людей. Города это касается в такой же мере, как и сел. Товарищи в селах, связанные с вами, пусть подумают, как лучше, эффективнее организовать саботаж, дать отпор фашистским вербовщикам. Разъясните всем коммунистам, что партия приказывает им, как солдатам, проявить в этом деле максимум инициативы, стойкости и мужества. Спасение тысяч советских людей от неволи и рабства на чужбине — наш прямой, ответственный долг.
И еще один вопрос. Стало известно, что отдельные партизанские отряды и группы за последнее время идут на переговоры, на компромисс со всякого рода бандитско-националистическими элементами. Подобные действия надо расценивать как близорукость и политическую незрелость. ОУН и УПА принесли нашему народу столько горя и слез, что о каких-либо компромиссах с их главарями, о нейтралитете не может быть речи. Руководство националистических вооруженных банд давно с потрохами продалось немецким фашистам. По отношению к рядовым членам ОУН и УПА проявляйте твердую, обдуманную рассудительность. Когда можно обойтись без жертв, избегайте кровопролития, однако никаких скидок и никакого прощения не может быть тем, кто совершает преступления против народа. Неплохо было бы еще раз разъяснить все это рядовым бандеровцам, бульбовцам и мельниковцам в листовках. Если имеется возможность и позволяет обстановка, напечатайте такие листовки и распространите в селах.