Покуда в атомном дымище
Мир не усоп,
Вода, по крайней мере, чище,
Я за потоп.
И если дело до ковчега
Дойдет, как встарь,
На борт — не стоит человека.
Такая тварь!
Мы это чувствуем боками
Своей тщеты.
О Арарат над облаками.
Когда б не ты!
Гегард
С грехом и горем пополам.
Врубаясь в горную породу,
Гегард, тяжелоплечий храм.
Что дал армянскому народу?
Какою верой пламенел
Тот, что задумал столь свирепо
Загнать под землю символ неба.
Чтоб символ неба уцелел?
Владыки Азии стократ
Мочились на твои надгробья,
Детей, кричащих, как ягнят,
Вздымали буковые копья.
В те дни, Армения, твой знак
Опорного многотерпенья
Был жив, Гегард, горел очаг
Духовного сопротивленья.
Светили сквозь века из мглы
И песнопенья и лампада.
Бомбоубежищем скалы
Удержанные от распада.
Страна моя, в лавинах лжи
Твои зарыты поколенья.
Где крепость тайная, скажи.
Духовного сопротивленья?
Художник, скованный гигант.
Оставь безумную эпоху.
Уйди в скалу, в себя, в Гегард,
Из-под земли ты ближе к Богу.
У ног цветок из камня вырос…
У ног цветок из камня вырос,
Склонил тюрбан,
С тобою рядом нежный ирис.
Бодряк-тюльпан.
Там вдалеке внизу отстойник
Шумов, речей.
А здесь, как молоко в подойник.
Журчит ручей.
Орел над головой в затишье.
Паря, уснул.
Крылом, как бы соломой крыши.
Чуть шелестнул.
Что дом! И слова не проронишь
О нем в тиши.
Душа, задерганный звереныш.
Дыши, дыши.
Вот этой тишиной блаженной.
Щемящей так.
Как будто в глубине Вселенной
Родной очаг.
Что было первою ошибкой?
Где брод? Где топь?
Жизнь сокращается с улыбкой,
Как в школе дробь.
Что впереди? Я сам не знаю…
Эдем? Вода?
Все та же суета земная
Спешить туда.
Дыши! Врачуй свои увечья.
Но ты молчишь.
И стыдно пачкать этой речью
Вот эту тишь.
И тишина во мне отныне
На век, на час.
И вопиющего в пустыне
Слышнее глас.
Светлячок
В саду был непробудный мрак.
Без дна, без края.
И вдруг летит, летит светляк.
Струясь, мерцая.
Небесной свежестью дыша,
Неповторимо,
Как будто мамина душа.
Помедлив — мимо.
Как будто мамина душа.
Сестры улыбка,
Внушают нежно, не спеша.
Что скорбь — ошибка.
Да, да, все там уже, светляк,
А мы с тобою,
Еще сквозь мрак, еще сквозь мрак,
Хоть с перебоем.
Ты знак великий и простой.
Намек поэту.
И даже женственности той.
Которой нету.
По крайней мере здесь, окрест.
Но кем завещан
Тебе печально-плавный жест
Античных женщин?
Кому ты предъявляешь иск,
Светясь негромко,
За все страданья и за писк
В ночи котенка?
Но ты летишь из бездны лет,
И мнится это:
Свое подобье ищет свет.
Сиротство света.
И все же просквози, продень
Сквозь ночь свой разум.
Был день (ты гаснешь!), будет день,
Ты — служба связи.
Не вероломство твой зигзаг.
Но мудрость, благо.
На миг ты прячешься во мрак
От злобы мрака.
Чтоб снова вспыхнул, светлячок.
Твой теплый абрис.
Какой чудесный маячок,
Какая храбрость!
Сквозь этот хаос мировой,
Чтоб мы не кисли,
Ты пролетел над головой,
Как тело мысли.
Но не пойму я, дай ответ
Без промедленья.
Движенье вызывает свет
Иль свет — движенье?