— Мисс Виолетта Девис. Я веду расширенный курс по истории. Рада знакомству.
— Мисс Девис, есть ли что-то критически важное, что вы можете нам поведать перед тем, как мы будем вынуждены расстаться? Я слышу голоса, а значит, ваша миссия проводника скоро будет выполнена.
Салех аж заслушался. Он не обладал подобными дипломатическим талантами, а весь его опыт общения с женщинами не предполагал подобных словесных кружев. Или вообще ограничивался передачей горсти монет.
— Да, безусловно. Мистер Гриривер, запомните одну вещь, тут, в стенах университета, нет сословных различий. С вами за одной партой будут учиться бывшие крестьяне, служащие, военные, представители других народов. Академия дает равные права мужчинам и женщинам. И мое уважение могут заслужить лишь достойные студенты, а не те, чье мнение о себе зиждется на длинном списке предков или размере кошелька. До встречи на лекциях, господа!
И отвесив короткий поклон, мисс Виолетта Девис ушла обратно по коридору.
— Босс, кажется, тебя сейчас грубо отшили с твоим графством, — откашлялся в кулак Салех чтобы самым мерзким образом не заржать.
Впрочем, Гринривер не выглядел хоть сколь-нибудь расстроенным.
— Мистер Салех, видимо в женщинах вы понимаете не больше, чем я в содержании драконов. Немного общеизвестной информации и куча домыслов?
На эту реплику Салех предпочел промолчать, чтобы не попадать лишний раз своему нанимателю на острый язык.
— Запомните, мой друг, самое печальное, что может с вами произойти при общении с барышней — это равнодушие. Раздражение — первый шаг к графской постели! — самодовольно закончил Гринривер.
У Салеха возникло пару остроумных реплик насчет того, что Ричард раздражает всех, и его, Рея, в первую очередь. Значит ли это, что скоро у графского сына будет крайне бурная и разнообразная половая жизнь? Но потом до бывшего лейтенанта дошло, что может в ответ на это придумать Гринривер, и он промолчал.
К тому же стало не до разговоров, молодые люди зашли в приоткрытую дверь и оказались в просторном помещении.
Параллельно стенам в нем стояли конторские столы, три из которых на данный момент были заняты.
Сама процедура заполнения документов запомнилась Салеху разве что тем фактом, что Гринривер оказывается, был двадцати трех лет от роду, второе имя у него, кстати, было Джереми.
Так же студентам полагалось место в общежитии. Проживание в городе возможно только после третьего курса. Та же история касалась питания. Но, как подсказывал Салеху жизненный опыт, скорее всего, были варианты, позволяющие сделать свою жизнь намного комфортнее.
После заполнения бумаг Рея пригласили в соседний кабинет. Который уже давал понять, что учат в университете волшебников, а не государственных служащих. Кабинет напоминал лавку сумасшедшего старьевщика. В нем было все: баночки, бутылочки, механизмы, клетки с мелкими животными, тубы с нанесенным рунами, связки трав, разнообразное оружие. В центре этого великолепия сидел сухой старик в очках-консервах. Он разглядывал через каскад линз что-то зажатое в пинцете.
— Так, так, так… Ну-с, с чем пожаловали? — голос живо напомнил Салеху полкового врача. Именно таким голосом он узнавал подробности заражения триппером или сифилисом.
— А?
Старичок за кафедрой вздохнул. Будущий волшебник, наконец, заметил на столе табличку: «Юлий Ремуль, профессор».
— Рассказывайте, говорю, какой у вас атрибут.
— Охлаждаю бутылки со спиртным.
— Только со спиртным?
— Ага…
— Ожидайте.
Внезапно из пола выдвинулась стальная стенка и уперлась в потолок, отсекая старичка за столом от остальной комнаты. Рей удивлённо огляделся. Какое-то время постоял на месте, вслушиваясь в шебуршащие звуки и позвякивания. Бывший лейтенант сел на обнаруженную табуретку и принялся разглядывать содержимое полок. А потом… Потом Салех, в лучших солдатских традициях, уснул.
— Молодой человек! Молодой человек! Просыпайтесь!
— Ась?
— Просыпайтесь, говорю. Из служивых, что ли?
— Ага…
— Оно и видно, на этой табуретке обычный человек не то, что не уснет — не сядет. Демонстрируй, давай, свою силу.
Перед старичком стояло три бутылки. К каждой из которых на крышку был прикручен термометр. Бутылки были пронумерованы кусками бумаги.
Салех взял бутыль с номером 1 и попробовал применить свой дар. Ничего не вышло. Повторил…