Но тут снова послышался шум. Шаги казначея затихли в отдалении, однако вместо них послышались другие: бряк-звяк, бряк-звяк. Гулкий звон тяжелых металлических сапог. Шаги слышались все ближе. Бряк! Звяк! Бряк! Звяк!
«Ну все, – подумал Парри. – Мне абзац. Но я больше никуда не побегу! С меня хватит. Просто останусь лежать тут. Авось все кончится быстро».
Бряк! Звяк! Бряк! Звяк! Огромный силуэт склонился над Парри, и гулкий голос прогудел:
– Кажется, это мое! И потянулся к Парри.
Стальная рукавица подняла с травы меч.
– Ага, а теперь мне еще придется точить его заново! Как бы еще не потребовали, чтобы я за свой счет вставил разбитые стекла! – пожаловался доспех и зашагал обратно к школе.
Парри счел, что сейчас самый подходящий момент, чтобы потерять сознание.
Глава 6
Хрустальный шар затуманился оттого, что на него дыхнули, и снова сделался относительно прозрачным, после того как его второпях протерли рукавом. Однако изображение в шаре оставалось размытым и неотчетливым.
– А он точно работает? – спросил Парри.
– Да работает, работает! – заверил Фредди. – Просто он, наверно, летит слишком быстро. Погодь, кажется, он тормозит.
И точно: изображение в кристалле сделалось четче. Они смотрели сверху на древесные макушки с высоты, наверно, вдвое большей самих деревьев.
– А ты ничего не перепутала насчет этих ритуальных танцев? – уточнил Фредди у Гормошки.
– Ничего я не перепутала! – сказала Гор-мошка. – Мы с Алисией в том году сидели рядом на астрологии, а у нее есть подружка, Диана, и ее сестра – ведьма. Так вот, она сказала, что ведьмы-шестиклассницы делают это каждый год в первый день семестра. Ну, чтобы вроде как призвать на школу благословение.
– А они точно танцуют голыми? – спросил Фредди. – Ты спрашивала?
– А то нет, что ли! – возмутилась Гормошка. Она не любила, когда кто-то подвергал сомнению ее мудрость. – Это для того, чтобы слиться с землей и небесами.
– Во извращенки-то! – с наслаждением сказал Парри.
– Ну а если тебе не нравятся извращенки, чего ты тогда собрался на них смотреть?
Повисла неловкая пауза.
– В образовательных целях, – предположил Фредди.
– Во-во, в образовательных, – согласился Парри. – А вот ты-то чего смотреть приперлась?
– А я всерьез интересуюсь ритуальной и симпатической магией, – сказала Гормошка и уставилась в шар, чтобы не встречаться взглядом с парнями.
– Во, глядите, кажется, он их нашел!
Изображение в шаре увеличилось. Макушки деревьев приблизились, внизу показалась тонкая струйка белого дыма. Глаз завис над прогалиной, развернулся вниз, и они увидели небольшой костерок и собравшуюся вокруг группку людей.
– А че они делают? – прошипел Парри, словно боялся, что ведьмы, за которыми они подглядывают, его услышат.
– Да ничего особенного, – ответил Фредди, глядя в шар.
– Наверно, ждут подходящего момента, – предположила Гормошка.
– А когда настанет подходящий момент, чтобы они все с себя сняли? – громко осведомился Фредди.
– Тс-с! Гляди! – сказала Гормошка. – Похоже, начинается!
И в самом деле, одна из фигур нацепила на голову оленьи рога и воздела руки к небесам. Прочие ведьмы сбросили одежду, взялись за руки и встали вокруг огня, который внезапно ярко вспыхнул.
– Ухты-и! – восхитился Парри.
Они долго следили за безмолвно танцующими фигурами, пока наконец вид не начал застилать дым.
– Отодвинь его чуть подальше! – сказала Гормошка.
– Я как раз пытаюсь подобрать нужную команду, – сказал Фредди. Он испробовал несколько волшебных фраз, пока наконец не нашел нужную. Блуждающий глаз выплыл из столба дыма, и изображение вновь сделалось отчетливым.
– У-у, а теперь они еще дальше! – разочарованно протянул Парри.
– Хм. Может, можно увеличить изображение? – предложила Гормошка.
– Щас попробую, – сказал Фредди, сверяясь со своими записями. – Индфей акеднум эмальфид лешфос!
Блуждающий глаз перестал отплывать назад, и изображение толпы приблизилось.
– Ой, нет! – воскликнул Парри. – Почему обязательно ее?
– Ну, тут уж ничего не поделаешь, – сказал Фредди. – В конце концов, я сказал ему, чтобы он искал голое тело. Он и нашел самые обширные телеса, какие мог.
– Переключи его на ее соседку, а?
– Экстней эазеплес! – скомандовал Фредди, и глаз переключился.
– Во, так гораздо лучше! – обрадовалась Гормошка.
– Ой, меня едва не стошнило! – пожаловался Парри.
– А по-моему, довольно мило, – возразила Гормошка.
Парри взглянул на Фредди.
– А нельзя ли переключиться на существо женского пола? – попросил он.
– Да вот, стараюсь! – сказал Фредди, перебирая команды.
Изображение переключилось на соседку по хороводу.
– О-о, да ведь это же мисс Мандрагора! – сказала Гормошка. – Она читает лекции по лекарственным травам и акушерству. Ишь ты, как скачет, – и не скажешь, что ей уже за девяносто!
– Ну все, я сегодня вообще есть не смогу, – пожаловался Парри.
– Стой! Что там такое? – воскликнул Фредди.
– Скорей! Они заметили глаз! – вскричала Гормошка. – Отзови его!
– Энтурнра! – крикнул Фредди. Блуждающий глаз едва успел увернуться от тянущейся к нему ладони.
– Уф-ф, ушел! – выдохнул Парри. Фредди тоже вздохнул с облегчением.
– Если бы они поймали глаз, – объяснил он, – они могли бы нас увидеть, если бы знали, как обратить зрение.
– Ну что ж, по-моему, это было довольно полезное упражнение, – заметила Гормошка.
– Ну да, потому что тебе удалось поглазеть на того шестиклассника! – сказал Фредди.
– А нам что досталось? – вздохнул Парри. – Жирная корова и старушенция, по которой могила плачет.
– Ну че, для первого раза все равно неплохо, – возразил Фредди.
Звон разбитого стекла известил о возвращении блуждающего глаза.
– Какая падла окно закрыла? – осведомился Фредди.
– А я все-таки думаю, – сказал Парри, отодвигая тарелку с остатками завтрака, – что в следующий раз надо будет его отправить в женский душ.
Фредди поразмыслил.
– В душе всегда проблема с тем, что он запотевает. Может быть, стоит для начала нагреть глаз или натереть его спиртом…
– Не вздумайте его туда отправить, когда в душе буду я! – сурово предупредила Гормошка.
– И не подумаем, – ответил Фредди. – Хватит с нас кошмаров.
Предвидя реакцию Гормошки, он успел вовремя увернуться от ложки, запущенной ему в лоб.
Гормошка решила, что с ним она больше не разговаривает, и обернулась к Парри.
Парри же тем временем читал письмо от приемных родителей. Он нашел это письмо у дверей своей комнаты. Письмо прилагалось к горе чемоданов, о которые споткнулась торопившаяся на завтрак Гормошка. Парри успел прочесть всего три страницы из двенадцати, но общий смысл уже уловил: его приемные родители были очень удивлены тем, что он внезапно вступил во французский Иностранный легион, но решили воспользоваться случаем, чтобы изложить ему свои взгляды на моральные аспекты войны.
– По-моему, я нашла очень интересные сведения насчет твоего родительского испытания, – сказала Гормошка.
– Ага, и че? – спросил Парри.
– Я думаю, – вполголоса сказала Гормошка, – что у тебя два отца и оба волшебники!
– Чего-о? – удивился Парри. Они вместе с остальными встали и потащились к выходу из Большого Зала.
– Два отца, – повторила Гормошка. – Я нашла несколько упоминаний об этом в разных источниках. Моя сестра писала диссертацию о Древнем Пророчестве, и я точно помнила, что там про это что-то было, и я посмотрела туда, и там это было, в сноске. Я нашла указанную там книгу, и там было вот это пророчество!
– Абракадабра какая-то, – сказал Парри, глядя на протянутый Гормошкой листок бумаги.
– Оно на древнем языке, – объяснила Гормошка. – Я еще не все успела перевести, но, по-моему, оно ссылается на другое пророчество. Но для того, чтобы узнать точно, мне надо закончить перевод и найти ту книгу, о которой тут говорится.