Выбрать главу

— I wouchwing its the very on the chewing gum Michel…

Папа ответил:

— Of course in but every loving chewing fleshing yes and thank you morning Francoise.

И они расцеловали меня в обе щеки так нежно, что секунд десять я и вправду верила, что помогаю детям из Сахеля, так я гордилась тем, что они мной гордятся.

— Я знаю, что некрасиво так поступать, госпожа Требла, но родители не оставляют никакого выбора: с ними надо во всем соглашаться, иначе немедленно отправишься в свою комнату.

Потом я рассказала госпоже Требла о том, что гроза надвинулась в тот день, когда мама сказала, что хочет платить не переводом, а посылать «Врачам без границ» чек, потому что он не облагается налогом, а поскольку свои чеки она всегда заполняет черной шариковой ручкой, я не смогла стереть «Врачей без границ» и заменить их «Клубом друзей Барби», и нам стали приходить рисунки детей из Сахеля, мама удивилась, почему это они раньше не приходили, я сказала, что дети из Сахеля голодные и они, наверное, ели свои фломастеры, а мама залепила мне пощечину. А в это время Стефани Меньяр опрометчиво дала мой номер телефона Клубу друзей Барби, который удивлялся, отчего они почти три месяца не получают денег… Зазвонил телефон. Я сняла трубку, потому что ждала звонка от Ортанс, которая следила за учительницей после уроков, чтобы узнать, живет ли она у учителя физкультуры, но это оказалась не Ортанс, а Клуб друзей Барби…

— Здравствуйте, это Клуб друзей Барби, я действительно попала к госпоже Гладстейн?

Я как идиотка ответила «да», потому что мне вдруг очень польстило, что Барби мне звонит…

— Вы — мама Рашели?

— Нет, я — Рашель…

— Рашель!!! Я очень расстроена, ты неправильно меня поняла, ты мне присылаешь купоны «Барби нежность», но они не имеют силы без чека «нежность», который твоя мама должна ОБЯЗАТЕЛЬНО заполнить и подписать! Барби передает, что она немножко обиделась. Ты же не хочешь, чтобы Барби перестала быть твоей подругой?

— Нет, сударыня.

И я разрыдалась. Тогда мама вырвала у меня из рук трубку. Барби сказала маме, что из-за моего поведения она уже сомневается, надо ли продолжать со мной бесценные дружеские отношения, и что она предлагает маме урегулировать их суммой в сто пятьдесят франков, без чего она не пришлет мне зонтик от солнца «любимое сердечко», который обещала мне на день рождения. Мама ответила Барби, что вместо того, чтобы наваривать деньги на маленьких девочках, нанося им душевные травмы, пусть она лучше запихнет свой дурацкий зонтик в свою задницу. В этот момент я мысленно обратилась к бабуле, бабуля меня видит всегда и везде, и я сказала ей, что, если бы моя дочь была такой дурой, как моя мать, от этого я бы тоже умерла.

Потом, помню, я решила никогда больше не разговаривать со своей матерью. До девяти часов вечера я не сказала ей ни одного слова… Я воспользовалась тем, что бабушка уехала на три дня в Ниццу навестить свою двоюродную сестру, которая теряет память и думает, что находится в свободной зоне, и намазала кремом для загара ступеньки на лестнице, чтобы мама расквасила себе рожу. Я легла в постель, погасила свет, поставила перед дверью стул, чтобы эта не могла войти, и разбила две картинки под стеклом с изображением Щелкунчика, которые она мне подарила. Я думала: «Если она умрет, как мама Клер, я жалеть не буду, и отлично…» Тут я стала представлять, что случится, если мама умрет: папа постучится в дверь класса посреди урока и попросит у госпожи Даниель забрать меня, потому что моя бедная мать умерла… Может быть, хоть раз в жизни госпожа Даниель отнесется ко мне с сочувствием… Или мы пойдем с ней по улице, держась за руки, и вдруг французская полиция оторвет меня от мамы и уведет ее, и она не успеет поцеловать меня перед тем, как погибнуть в газовой камере… как родители Анны во время Второй мировой войны… У меня больше не будет мамы… Я стану бродить одна, в лохмотьях, по улицам, как бедная сиротка… У меня больше не будет мамы… Я смогу играть ее туфлями и драгоценностями, не боясь, что она меня накажет… Я сделаюсь почетным членом Клуба друзей Барби, у меня отрастут белокурые, длинные волосы до попы, я всегда буду ходить с грустным видом, и все скажут, что я красивая сиротка… Она окажется на небе с бабулей, она оставит меня одну, она очень обрадуется встрече со своей мамой наверху… Маму отвезут на кладбище… И она больше никогда не поговорит по телефону в постели. В эту минуту мама начала без остановки барабанить в мою дверь.