В Западной Германии занятия крупным бизнесом вновь принесли богатство и престиж людям, запятнавшим себя во время войн. Их судили и приговорили за военные преступления, но потом отпустили на свободу и снова принимали в приличном обществе.
Механизм, использовавшийся в Освенциме для эффективного избавления от человеческих созданий, контролировался и во многом совершенствовался благодаря «I.G. Farben». Во времена гитлеровского режима это был крупнейший в мире химический комбинат. Название «I.G. Farbenindustrie AG» объединяло всемирную сеть из 500 компаний более чем девяноста стран. Комбинат являлся международной организацией, устойчивой к катастрофам в Германии и поэтому очень привлекательной для Бормана и тех, кто планировал пережить приближающееся поражение. Компания управляла механизмами массового уничтожения и в то же самое время готовилась действовать в мире без Гитлера. Это ярче всего было продемонстрировано на так называемом «процессе Освенцима» во Франкфурте в 1964 году.
Американский военный суд в Нюрнберге приговорил тринадцать управляющих «I.G. Farben» к тюремному заключению по обвинению в убийствах и мародерстве. Поезда, предназначенные для перевозки грузов и домашнего скота, набивали евреями и отправляли в лагеря смерти, где в «душевых комнатах» уничтожали жертв и где крематории извергали клубы жирного черного дыма, распространяя удушливый запах сгоревших трупов. Через двенадцать лет после суда многие из преступников вернулись в компанию, в ее дочерние предприятия или же на другие химические фирмы. Например, Фрицтер Меер, который был признан лично ответственным за производство ядовитых газов и эксперименты на жертвах концентрационного лагеря в Освенциме, вновь занял уважаемое положение директора «Bayer Leverkusen», правопреемника «I.G. Farben». Отто Амброс, бывший председатель управления по производству химического оружия при фашизме, вышел из тюрьмы и стал директором одного из партнеров «I.G. Farben» (Scholven Chemie и AG Feldmunde Papier AG». Именно Отто Амброс написал 12 апреля 1941 года льстивую записку Фрицу тер Мееру: «На банкете, устроенном руководством Освенцима, мы обсудили все дальнейшие меры, касающиеся действительно прекрасной организации концентрационного лагеря для прибыли завода Buna».
После выхода из тюрьмы многие из представителей фирмы были награждены за свою работу немецким федеральным правительством. Генрих Бютефиш, ответственный за использование на фабрике рабского руда и по совместительству полковник СС, был приговорен военным американским судом к шести годам тюремного заключения, но выпущен на свободу после обретении Бойном независимости. Он стал заместителем председателя совета директоров компании «Ruhrchemie AG» и в 1964 году получил за выдающиеся успехи «Большой немецкий крест» от президента Западной Германии Любке.
…Во время войны комбинат «Фарбен» готовился начать строительство фабрики по производству синтетического горючего и резины в Верхней Силезии, там, где был легко доступен рабский труд. Рудольф Хесс, друг Бормана еще с бурных лет их юности, уже шесть лет управлявший концентрационными лагерями, решил помочь в этом деле. В юности он был набожным католиком, немного простоватым, «просто рожденным для того, чтобы стать священником». Осенью 1941 года Хесс не присутствовал на еженедельных отборах больных для введения им смертельной инъекции. Он предложил иное — газовые камеры. По его мнению, это было «добрым выходом из сложного положения», связанного с решением «еврейского вопроса». Число жертв доходило до десяти тысяч за один прием, и химическая индустрия с удовольствием увеличила объемы производства цианида. До этого у Хесса с химиками складывались не самые лучшие отношения. Управляющие комбината «Farben» сетовали на то, что Хесс поставил им только 1300 рабочих вместо 2700, необходимых для срочной работы.
Фотографии Хесса показывают, будто он предвидел грядущее наказание: у него были расширенные от ужаса зрачки и кислое лицо человека, для которого жизнь слишком трудна, чтобы пройти ее до конца. Через два года после окончания войны, перед повешением в том самом месте, откуда он поставлял рабочую силу химическим предприятиям, Хесс сказал корреспонденту агентства Рейтер, что приговор очень несправедлив, так как он никогда не совершал столько убийств, в скольких его обвиняли.
Процветание больших или монопольных компаний зависело от растущей власти таких людей, как Йозеф Менгеле, который выбирал для своих опытов «морских свинок» из тысяч людей, направляемых затем в газовые камеры Освенцима. В 1972 году Менгеле, иногда под именем «доктор Надих», летал из своего нового дома в Южной Америке в Испанию, если Братство считало это вполне безопасным. Успешный бизнес его семьи в Латинской Америке привел Менгеле к мысли, что он слишком долго попросту терял время, лишая расцветавшую западногерманскую экономику своего таланта.