Сначала в немецком посольстве пообещали, что отпечатки Бормана прибудут в субботу утренним рейсом из Франкфурта через Мадрид. Спустя два дня посольство заявило, что отпечатков пальцев в личном деле Бормана не оказалось. Конечно же, отпечатки были. Их сняли с Бормана в двадцатые годы, когда он проходил по уголовному делу об убийстве, но это имело место в Лейпциге, а Лейпциг теперь находился на территории ГДР.
Стивенсон отметил единодушие местной прессы. Единственный издатель, начавший полицейское расследование, через месяц был смещен со своего поста в еженедельном журнале «Кромос». Генерал Ордоньес, глава отдела административной службы, сначала очень гордился обнаружением «Бормана». Затем полиция, контролируемая другим министром, провела допрос и Ордоньес за одну ночь изменил свое мнение. Подозреваемого отпустили.
Полковник полиции в штабе Ордоньеса сказал Стивенсону: «Мой коллега отправил подозреваемому поздравительное письмо: «Теперь вы можете танцевать на улицах городов Колумбии и говорить всем, что вы — Мартин Борман. Все будут смеяться, но может быть, угостят вас рюмкой-другой»».
Как раз перед тем, как старика доставили в Пасто, городок наводнили вооруженные сотрудники регулярной полиции. Полиция присутствовала, чтобы устрашать чужаков. Но по отдельности эти люди в стальных шлемах были готовы общаться с приезжими. Стивенсону предложили: «Вот документы, интересные для Вас. Конечно же, можно сделать с них копию! Пор фавор — пожалуйста! смогу принести и сам оригинал».
С документами тут обращались настолько вольно, что было странно, почему старику оказалось нечем заполнить промежуток между 1926 и 1952 годом? В полиции утверждали, что документы 1926 года ему выдали в Эквадоре, а каноэ старика перевернулось, когда он пересекал реку, и все бумаги затонули. Странное объяснение! И странный городок! Перемешаться тут можно было на collectivo — маленьком автобусе («фольксвагене»), но при условии, если удастся его обнаружить. Пройдя мимо кладбища, Стивенсон вышел на бетонированную площадку, которая вызвала воспоминание о шоссе, строительство которого начал Муссолини на Африканском Роге (в Северо-Восточной Африке) и которое через три километра неожиданно заканчивалось в пустыне, словно призрачная мечта о славе.
…После того как Стивенсон уехал вместе с группой следователей, Эрман-Гартман вновь исчез в джунглях. Венский охотник за военными преступниками Симон Визенталь заявил, что подозреваемый являлся марионеткой дезинформационного отдела Братства. Его подставили, чтобы отвлечь внимание от настоящего местонахождения Бормана в Парагвае. Но как тогда расценить медицинский полицейский отчет, в котором утверждалось, что у старика имеются шрамы в тех местах, где могла быть татуировка и прочие отметины, и что уже в старости ему была сделана неуклюжая и явно весьма болезненная попытка обрезания, хотя он не был евреем?
Если старик оказался пешкой в чьей-то игре, его бумаги следовало привести в более удобоваримое состояние. Существовали эксперты СС, которые удивляли своим искусством даже собственных начальников. Вальтер Шелленберг рассказывал, как его позабавило обвинение в том, что он, бригадефюрер СС, глава иностранной разведки, прятался в Америке в самый разгар войны. Тогда американские следователи предъявили ему паспорт, сделанный на имя Шелленберга со всеми необходимыми отметками о прибытии и убытии и фотографией Шелленберга. Он узнал его и объяснил, что паспорт смастерили техники из отдела поддельных документов и подарили ему в шутку на его день рождения в 1943 году.
Этот отдел продолжал подделывать документы и после войны. Шелленберг, превратившийся в злобного изгнанника в великолепном, но обветшалом швейцарском укрытии, вспоминал, как Клаус Барбье избежал возмездия со стороны французов за преступления гестапо. Он взял имя Мертенс и потом присоединился к ODESSA, которая имела крупную группу по подделке документов в аугсбургском лагере военнопленных. «Они отправились через Атлантику, чтобы научить этих латиноамериканцев быть хорошими антикоммунистами, — язвительно заявил Шелленберг. — Есть место, где возможно создать целое нацистское государство, и этого никто не заметит. Конечно, у такого предприятия есть свои недостатки. Цель возрождения нацизма — распространить его как евангелие, и поэтому нет смысла прятать четвертый рейх в джунглях. Но с этого можно начать, — сухо добавил он. — Латинская Америка — это шестая часть суши. Я много занимался ее изучением!»