Грей вспоминал, что в те дни никто не знал, что произошло с Борманом. Прошло еще много лет, прежде чем стало понятно, каким великим заговорщиком он был. Прихвостни Гитлера ненавидели его. И боялись. Видели, как он бежал из гитлеровского бункера в Берлине после самоубийства фюрера и заклятого врага Бормана — Йозефа Геббельса. Некоторые полагали, что Борман все время работал на Сталина и содействовал победе русских так, что под предлогом преследования немецкой армии Сталин завладел половиной Европы.
Кое-кто из коллег Грея говорил, что Борман теперь спокойно сидит в Вашингтоне, объясняя, как цивилизованная нация могла сойти с ума и превратиться в разъяренного берсерка.
Русские подозревали, что Борман всегда работал на британцев. Британцы опасались, что они подорвали (конечно же, по чистой случайности) немецкую подводную лодку, на которой Борман отправлялся за границу к своему «Братству».
В те дни Грея не интересовали подобные опасения. Он знал, что в Фленсбурге находятся немецкие подлодки, чьи капитаны подписались под планом Регенбоген («Радуга»), который предусматривал путем открытия кингстонов затопление судов, дабы избежать их попадания в руки врага. Этот план мог стать прикрытием для спасения некоторых из них. Он также знал, что Борману было известно о нелегальных перевозках, осуществлявшихся в годы войны между Германией и Швецией. Среди тех, кто ускользнул из Германии в то время, когда нацисты все еще контролировали крепость «Европу», были и ученые, необходимые для создания немецкой атомной бомбы.
Грей держался нарочито вызывающе, надеясь таким образом выявить членов групп, занимавшихся организацией побегов. По иронии судьбы нацисты выбрали пути, которыми также пользовались шпионы союзников. Солдатам союзных войск, имевшим многоразовые пропуска, предлагали деньги за помощь беглецам. Грей потри раза в неделю проходил через посты британской военной полиции, немецкой пограничной службы и датской таможни. Его лицо уже примелькалось — примелькалось настолько, что агент «благотворительной организации» СС или гестапо мог попытаться его подкупить…
В конце самой страшной европейской зимы с Греем познакомилась молодая немка Урсула Шмидт. По ее словам, наладить с ним контакт ее попросила группа беженцев, живших в деревянных бараках Фленсбурга. Она предложила ему перевести кое-кого через границу, пообещав 30 000 датских крон, что равнялось примерно 10 000 долларов. Грей согласился. Он переодел беглеца в униформу капитана Рональда Гранди. Вечером в день побега он выехал на британском военном грузовике на встречу в Фленсбурге и подобрал коренастого мужчину, одетого в поношенную одежду.
Тот завернулся в куртку Гранди, надвинул на глаза остроконечную шапку и разрешил Грею ехать. Была уже почти полночь. Часовые на границе узнали Грея и пропустили его грузовик. Он проехал еще около пяти километров, когда пассажир потребовал остановиться. Он вышел из машины и наклеил на фару черную ленту в виде звезды. В эту минуту Грей узнал Бормана. Он испугался: было понятно, что эта работенка не закончится простым «прощайте!». Предполагалось, что ему заплатят по факту исполнения задания, но теперь он думал, как бы остаться в живых.
Пассажир заставил Грея проехать через датскую деревушку Ринкенес и приказал остановиться. Теперь он стал резким и грубоватым. Слева от них проходила железная дорога, справа блестела вода Фленсборгского фьорда. В легкой дымке, отразившись на тонкой кромке льда, сверкнул сигнальный огонь. Клиент Грея вышел из машины, снял британскую форму и вдруг пустился бежать.
— И тогда я его застрелил.
Через окна были видны речные лодки. По тротуару шла симпатичная девушка, за которой следовал фургончик «Темза ТВ», передвижная камера и с десяток людей, чьи лица были спрятаны за темными очками и длинными волосами. Солнечный летний день. Британия как раз готовилась вступить в общеевропейский рынок, Вилли Брандт вел Западную Германию к новым отношениям с коммунистическим Востоком… И вновь Борман был рядом, его тень продолжала преследовать Грея…
— Вы его застрелили?
— Я стоял посреди дороги со своим «Стеном» и выстрелил, когда он был примерно в тридцати метрах от меня.
В честности Грея сомневаться не приходилось.
— И что потом?
— Остальные члены шайки начали отстреливаться. Я скатился в придорожную канаву. Они подобрали тело Бормана и продолжили стрелять.
— Что за шайка?
— Нам она известна как «Die Spinne» — «Паук».