Имелись ли такие списки в Белграде? Да. Главой одной из самых больших неонацистских колоний в Югославии все еще являлся Анте Павелич, вынужденный бежать в конце войны. Его следы привели Тито в тирольский городок, где незадолго до своей смерти была обращена в католическую веру Герда Борман и где бывшие нацисты строили дома, уединившись от остального мира. Люди из ODESSA отправили Павелича в Испанию, где ему выдали новое удостоверение личности и снабдили документами для жительства в Латинской Америке. Контактным лицом Павелича в Братстве стал полковник СС Вальтер Рауфф, спроектировавший и построивший газовые камеры для массовых убийств в Освенциме. Все было устроено «Аранхой» (испанский эквивалент «Ди Шпинне»), Павелич поселился вместе с немцами в охраняемом военном лагере в Парагвае, к северо-востоку от Асунсьона. Там он работал с доктором Йозефом Менгеле, известным своими экспериментами в концентрационных лагерях, и Рауффом, создавшим свое собственное общественно-политическое детище — «Рейх».
Насколько эффективной оказалась деятельность «Рейха»? Складывалось впечатление, что подобные тайные организации занимались теперь исключительно устройством побегов и отказались от идеологических претензий. Однако человек Тито пожимал плечами: «Мы знаем, что «Рейх» работает на хорватских террористов. Они убивали наших людей, включая одного из послов в 1972 году. У них есть военные учебные лагеря в Латинской Америке, а теперь еще и в Австралии. Но чтобы беспрепятственно совершать поездки за границу, им нужно было легализовать свою деятельность и получить общественную поддержку. Увидите, Менгеле попытается оправдать свою работу в лагерях смерти. Альтман-Барбье, этот французский гестаповец, проверяет обстановку, выпуская свои мемуары. Если бы они могли легализироваться, «Рейх» перестал бы быть лишь подпольной организацией». Он замолк на некоторое время и продолжал: «Думаю, что за Францем Штанглом так пристально наблюдают именно по этой причине».
Франц Штангл известен как один из эсэсовских убийц, боровшихся с югославскими партизанами. После того как его схватили, он был помещен в американский лагерь под Зальцбургом — Кэмп-Маркус В. Орр, откуда совершалось так много побегов. Подобно Отто Скорцени, в один прекрасный день Штангл тоже ушел оттуда в полной уверенности, что ODESSA позаботится о нем. Его путь пролегал по территории бывшей немецкой разведывательной сети на Ближнем Востоке. Он жил в Сирии, пока страх наказания не заставил его бежать и оттуда. В Дамаске Штангл управлял агентством по экспорту-импорту, что было явным признаком сокрытия шпионской деятельности.
Его переместили в Бразилию, где он работал на заводе «Фольксваген» в Сан-Паолу. Затем в середине лета 1967 года «взорвалась бомба» — правительства Израиля и Голландии потребовали его экстрадиции в соответствии с международной конвенцией против геноцида, которую Бразилия в отличие от некоторых латиноамериканских стран все-таки подписала. Перед тем, как Штангл предстал перед судом, прошло еще три года.
Во время войны Штангл распоряжался делами в Треблинке, близ Варшавы, куда были отправлены семьсот тысяч заключенных, из которых осталось в живых менее сотни. Когда Штангла назначили на должность в Югославии, партизаны раздобыли копии его личного дела в СС. Стало известно, что он получил Железный крест «за секретную деятельность на благо рейха». За срок менее одного года он доставил в Берлин 2 800 000 долларов США, 400 000 фунтов стерлингов, 12 миллионов советских рублей, 145 000 килограммов золотых обручальных колец, 4000 каратов бриллиантов по 2 и более каратов каждый, 25 грузовых вагонов женских волос для нужд индустрии, около 1000 вагонов поношенной одежды и так далее. В результате, когда Штангл выполнил свою «тяжелую» работу, Польша была официально объявлена территорией judenfrei, т. е. свободной от евреев.
Он предстал перед судом в Дюссельдорфе спустя 27 лет после окончания войны. На предъявленные ему обвинения Штангл ответил: «Моя совесть чиста. Я просто исполнял свой долг».
На этом процессе наблюдателем со стороны Братства являлся полковник СС Ганс-Ульрих Рудель, ставший еще одной частью головоломки.
В ГОСТЯХ У ГЕЛЕНА
Беата Кларсфельд была одной из многих, кто считал, что доклад советской разведки создан, чтобы выкурить членов Братства с территории Испании, где первый раунд борьбы коммунизма и фашизма выиграл Франко, и разоблачить их в Латинской Америке, где сражение только начиналось. Интерпол и сотрудники министерств финансов США и Великобритании прекрасно знали о скрытых запасах фальшивых купюр, инвестировавшихся в бизнес, работавший на нацистские организации. Фонды партии Бормана достигали 120 миллионов долларов США, к ним добавлялись 60 миллионов СС — все эти суммы были еще в середине сороковых переведены в твердую валюту и вложены с умом. Этот денежный поток находился под контролем Бормана.