– Вы неплохо говорите по-нашему. У вас акцент коренного приморского жителя.
– Не будьте так подозрительны. Был бы я провокатор, вас бы уже схватили. Ещё тогда, когда ваши ребята пытались за мной следить.
– Хорошо. Что вы от нас требуете?
– Ничего. Наоборот, вы будете от нас получать, всё, что вам потребуется, а мы обязуемся не лезть в ваши дела. Конечно, за исключением тех случаев, когда вам понадобиться наш совет.
– Интересно, с чего такая щедрость?
– Вы последняя надежда вашей страны. Честно сказать в то, что вы что-нибудь добьётесь, у нас верят мало, но не помочь вам было бы преступлением.
– Угу. В торжество вашей революции тоже никто не верил.
– Да. Правда ситуации в наших странах отличаются кардинальным образом. Тогда и сейчас это разное время для разных народов.
– Посмотрим.
– Хорошо. Не будем спорить. Первую партию снаряжения вы можете получить послезавтра.
– Ого! Неужели так быстро. Я слышал про могущество ваших органов безопасности, но никогда этим буржуазным слухам не верил. Старший брат приходит на помощь. Так? – Эрик, говорил с известной долей иронии, поверить, в то что, какие-то красные дяди, будут бескорыстно помогать своему безродному, нищему племяннику верилось с трудом.
– Обсудим детали….
Лучи получили в качестве первой помощи от северной далёкой страны несколько ящиков автоматического оружия. Странного вида компактный русский автомат Бизон 2. Система шнекового магазина делала этот автомат мечтой любого революционного бойца. Магазин шёл вдоль тела автомата, а не торчал в сторону. К тому же его ёмкость приближалась к восьмидесяти патронам, недостижимый идеал для рожковых и даже отчасти магазинов барабанного типа. Надёжность, лёгкость и огневая мощь, обеспечиваемая прилагаемыми к автоматам бронебойным боеприпасами повышенного могущества. Проще говоря, ни один из штатных бронежилетов полиции Фаверленда не мог защитить от пуль с термоупроченным сердечником выпущенных из Бизона. Бонусом к автоматам шли пару десятков наступательных гранат, солдатские аптечки, укомплектованные на время активных боевых действий и тридцать тысяч марок. Снаряжение, как это оружие называл русский, Лучи получили анонимно. Эрик получил сообщение, где его команду будут ждать подарки. Он и Петер приехали в указанное место, нашли схрон с оружием, загрузили в автомобиль, перевезли к себе на базу. Советская поддержка оказалась, как нельзя, кстати. Красное Лето начиналось, и пятёрки готовились к решительному штурму капитализма по всему фронту.
Глава 15
Идея периода активных действий начального этапа борьбы получившее в УРА название – «Красное Лето», заключалась в поэтапном, еженедельном наращивании числа акций прямого действия. Перейдя полностью на нелегальное положение УРА, продолжающая стихийно расти, за счёт прихода в борьбу новых членов, рассчитывала на 47 акций за 92 дня. Количество акций в неделю шло по восходящей – первые три недели по одной акции, потом 3 недели под две акции каждые семь дней, дальше 3 акции две недели, ещё две недели по 4 акции, ещё одна неделя 5 акций, и последняя 6 акций.
Как и подобает лидеру, пример подал Эйх, со своими людьми. Объектом нападения должен был стать собственник самой главной топливо добывающей и перерабатывающей компании страны – ЗАО «Национальная Угледобывающая Компания». Звали его Озол Трумп. Настоящий диктатор для всех своих подчинённых, если не сказать работорговец, с замашками либерального фашиста, ориентированный на заокеанские ценности демократии. Получившей образование и все сопутствующие, процессу демократического обучения, прелести ценностей свободного мира в США. Добровольный агент влияния, всюду выступающий за более активное участие Фаверленда в мировой экспансии североатлантического блока, спонсирующий сразу несколько правых партий, но выделяющий из всех своих политических действий насквозь лицемерную либеральную гнилушку под гордой вывеской – ПАРАВОЗ, расшифровываемая, как Партия Равных Возможностей, не больше, не меньше. В их программе предусматривалось увеличение числа баз американского присутствия в Фаверленде, более, чем в два раза и запрете любых коммунистических и социалистических организаций в принципе. Рулил ПРАВОЗОМ, Сол Урбо, выходец из государственной конторы Железные Дороги Фаверленда, поэтому его резонно наградили прозвищем – машинист. Скользкий конформист, за временную выгоду готовый заложить и родного папу. Урбо тоже был в списке УРА, он шёл в нём под номером два. А, пока Лучи нацелились подсветить до состояния хорошо прожаренного стейка Озола Трумпа.
Трумп, несколько лет назад выстроил себе на набережной целую башню небоскрёба бизнес центра и назвал эту зеркальную сосульку из стекла и бетона – «Триумф». Первые три этажа здания занимали рестораны, конференц-залы, магазины и прочие спортивные клубы. Выше мест общественного присутствия следовали несколько этажей сдаваемые этим бизнес хмырём в аренду, а самые верхние пятнадцать этажей принадлежали его корпорации. Появлялся он у БЦ, всегда в одно и то же время, в половине девятого утра. Его вытянутый в лакированную (и наверняка бронированную) туфлю автомобиль, сопровождал эскорт охраны на двух квадратных американских внедорожниках. Приезжали, парковались на специально выделенных для них местах и вся компания, вместе с шефом поднималась в офис.