— Не поняла в чём разница. Ведь не обязательно жить с родителями. И на одном месте.
— В словах. Арина. Вся разница в словах.
— Если бы ты сказал, что берёшь меня в свой род, то ты занимался бы тем же ремеслом, что и твой отец или твоя родня?
— Да. А так я могу поменять род деятельности.
— Сложно это всё.
— Так кажется, — возразил Гарт.
Мы остановились у какой-то речушки. Развели костёр, подкидывая туда высохшее стебли подсолнечника. Они быстро прогорали, а до этого, пока высыхали после дождя, жутко дымили. На нёбе стали появляться звезды. Облака разбежались и пока не думали возвращаться. Начали появляться спутники Патриона. Люди покоряют космос, летают с планеты на планету, проводят сложнейшие операции, а мы сидим перед дымным костром и печём овощи в зале. А хлеб поджариваем на палках. Как дикари какие-то. В это сложно было поверить. Так же как поверить в то, что назад в цивилизацию мне дорога была закрыта. Но это меня не волновало так сильно, как Санта. Мне было здесь хорошо. И объяснить это я себе не могла.
— А как там? Среди звёзд?
— Холодно и одиноко, — не задумываясь, ответила я.
— Тогда здесь лучше.
— Согласна. Здесь лучше.
Здесь можно было пачкаться в золе и обжигать пальцы об горячий хлеб. Вытирать слезящиеся от дыма глаза. Наблюдать, как падают звёзды. Слушать, как перекликаются птицы. Наблюдать за Гартом, который стелил в телеге.
— Ты ещё долго будешь сидеть? — спросил он, снимая тент.
— Не боишься, что дождь пойдёт?
— Тогда тент вернём на место. Не хочу, чтоб кто-то подкрался незамеченным, — доставая из кобуры пистолет.
— Я думала, что после войны всё оружие сдали.
— У меня две профессии. И одна из них грязная. Но мы ведь не будем это обсуждать? — спросил он, поглядывая на меня.
— Почему?
— Потому что у меня есть другие планы, — ответил он.
Планы. Я догадывалась о них. Сама чувствовала не поддающуюся логике жажду ласк и поцелуев. Мы с ним были вместе каждый раз, как последний. Забывались друг в друге, не обращая на окружающую реальность. Жажда губ, жажда прикосновений. Потребность быть рядом. А где-то там летали космические корабли, сгорали в атмосфере метеоры, люди искали новые планеты, совершали открытия, а я кажется поняла, что своё самое главное открытие в жизни уже совершила. Мой путь был окончен, обретением какого-то смысла, что трудно объяснить. Он просто был. Появился и всё.
— Опять ты где-то витаешь? — усмехнулся Гарт.
— Нет. Я здесь. С тобой.
— Поверю на слово, — прошептал он, увлекая меня за собой. Иногда наверное так и нужно жить именно одним моментом. Здесь и сейчас, ни о чём не думая, кроме любимого человека. Здесь и сейчас, а ещё вместе. Хорошие, правильные слова.
Дом родителей Гарт находился в стороне от центральной дороги. К нему вела протоптанная грунтовая дорога. Мы практически всё время передвигались по таким, заезжая в деревни, чтоб пополнить запасы продуктов. Я пыталась считать дни, которые мы были в пути. Но они так походили один на другой, что я сбилась. Вдали ото всех это казалось таким неважным. Потом я узнала, что в пути мы были около месяца. Осень уже начала заканчиваться. Скоро должно было вступить в права лето.
Я не заметила сильных различий между временами. Разве что ночи были холоднее обычного, но мы хорошо согревались под одним одеялом. Горячие были ночи. И вот путешествие подошло к концу. Мы достигли деревянного дома, вокруг которого раскинулись зелёные поля, по которым бегали стада коко. Наша животинка почувствовала своих и прибавила ходу. Стоило нам въехать во двор дома, Гарт тут же её распряг. Похлопал по крупу. Той не пришлось долго себя уговаривать. Она помчалась к своим что-то громко фыркая. Гарт же помог мне выбраться из телеги и пошёл в сторону дома. Женщина с седыми волосами, которые видны были из-под косынки, сидела в кресле и видимо вязала, когда услышала, что кто-то пришёл. Вязка была отложена в сторону на небольшой стол. Гарт остановился в дверях. Голову склонил. Так и стоял, не решаясь войти.
— Иди сюда, сынок. Я и не думала, что ты вернёшься, — позвала она.
— Я обещал вернуться, — ответил Гарт. Он пересёк комнату в несколько секунд. Сел рядом у её ног и уткнулся лицом в колени. Она провела рукой по его волосам с мягкой улыбкой.
Я осторожно вышла на улицу. Не хотелось чувствовать себя лишней. Я забралась назад в телегу. Достала из сумки банку и стала туда складировать сухие лепестки травок, что удалось собрать на последней стоянке. Они должны были лечить малышей от сухой крошки, которая иногда появлялась при рождении. Знания появлялись, когда я видела, что могу их применить или что-то могло мне помочь в работе. Ко мне подошёл парнишка.
— Ты кто? — спросил он, без спроса забираясь на телегу и садясь рядом.
— Арина. А ты?
— Парт. Что делаешь?
— А на что похоже?
— Не знаю. Поэтому и спрашиваю.
— Я лекарка. Это нужно для лекарства.
— М. Ясно. Ты приехала, чтоб маму вылечить? — спросил он с детской прямотой.
— А что с мамой?
— У неё нога вот так, — он изогнул руку под каким-то немыслимым углом.
— Надо для начала посмотреть. Я не могу так с ходу сказать.
— А чего не посмотришь?
— Пока там Гарт с мамой разговаривает.
— Вернулся, — он довольно улыбнулся.
— Как видишь.
— И лекарку привёз. Он молодец. Отец не верил, а я знал... — последние слова мальчишка сказал, соскакивая с телеги. Парт побежал за дом. Я же продолжила заниматься своим дело. Вскоре из-за дома вышла молодая девушка и мужчина уже в возрасте. Рядом шёл Парт что-то активно им рассказывая. Руками махал, как мельница.
Мужчина посмотрел в мою сторону. Кивнул, но подходить не стал. Я ответила ему улыбкой. Всему своё время. Пусть пока без меня переговорят. Я закончила обдирать лепестки и убрала банку в сумку. Нужно будет потом раздобыть бутылочку с маслом и настоять травку. Почти вся медицина Патриона была основана на маслах, с различными добавками. Хотя, если у них был такой сильный иммунитет, то тут нечему было удивляться.
— Арина, пойдём со мной, — ко мне подошёл Гарт.
— Пойдём, — беря его за руку, согласилась я.
Мы вошли в дом. Вся семья пялилась на меня. Кто настороженно, кто с улыбкой. Мне аж не по себе стало.
— Это Арина, моя жена, — представил Гарт. Я же только сейчас осознала, что по сути эти люди охотились на таких как я, на проклятых. А теперь Гарт представляет меня как свою жену. До этого я не думала об этом. Выглядело всё скажем так не очень. Стало страшно.
ГЛАВА 12.
Мои опасения не подтвердились. Меня хорошо приняли в доме Гарта и никто не пытался убить или задеть словом. Они скорее смотрели на меня с любопытством. Оказалось, что земляне сюда не добрались. Да, они слышали о нас, но не видели. Разве только отец Гарта, Нарн общался с первыми колонистами. Только давно это было. Очень давно. Он уже больше сорока лет жил здесь, выращивая коко, шерман - это что-то похожее на наших овец, и занимался птицей. У него была крупная ферма. Одна из крупнейших в округе. Или скорее у Мэрты. Нарн, когда женился, то вошёл в её род. От его прежнего рода остались лишь былые воспоминания. Теран пытался возродить его, но получил срок за такие дела. Его не осуждали, но и не хвалили. У каждого свой путь, своя дорога. Только печалились, что умер он после заката, когда уже солнце зашло. Видимо не простило оно его.
Я никогда ещё не жила в местной семье. Это был интересный опыт, наблюдать за местным бытом. До этого я больше жила по наитию. Но одно дело включить логику и понять как на сковороде пожарить мясо, а другое научиться хлеб печь. До приезда на Партион я никогда в жизни мясо не жарила на огне. Разогревала готовые полуфабрикаты или питалась в столовой. А тут пришлось жарить самостоятельно. После войны в больнице поменялась кухарка и еда стала отвратительной. Это было хорошим стимулом научиться готовить. Но вот как хлеб испечь для меня оставалось тайной. Я обычно уже готовый покупала. Оказалось, что в поддонах для хлеба я дома варила похлёбку, используя его вместо кастрюли. Когда я это рассказала, то меня на смех подняли. Но это для них всё было просто. Партиноцы так жили много поколений веков, а я всему училась с нуля. И училась больше наблюдая за другими. Меня этот смех не обидел. Я признавала, что многого не умела. А некоторые вещи для меня были дикими. Это не повод обижаться.