— Я всё равно против.
— Согласиться, — уверенно ответила за меня Рена.
— Если ты поручишься, то пошли, — согласился Ниг. Рена тут же поднялась. Взяла его под руку. Ниг же в наглую вцепился в мою руку. Так как за нами наблюдало полгорода, ругаться я не стала, хотя очень хотелось. Так мы и вышли из клуба втроём.
На улице мне стало страшно. Солнце уже село. Темно. Но я слышала, что по округе гуляет много солдат. И чего они повылазили сегодня. Обычно по ночам все спят.
— Плохая сегодня ночь, — словно озвучила мои мысли Рена.
— Кто умный, тот выживет, — ответил Ниг.
— Как будто умных у нас много, — прошептала Рена.
Мы свернули в какой-то переулок. Ниг открыл дверь. Пропустил нас. Когда мы вошли в квартиру, то он закрыл дверь на засов. Деревянные щиты закрывали окна на такие же деревянные засовы, защищая окна как с внутренней стороны так и снаружи. Стекло же было посерёдке.
— Думаешь окна будут бить? — спросила его Рена, включая свет.
— Возможно. Не хочу повтора девятого месяца. Я потом всё окна менял, — ответил Ниг. Мы были в такой же квартире, как и у меня. Он поставил чайник.
— Сегодня многие в клубе будут ночевать, — сказала Рена, открывая холодильник. — У тебя хоть что-то из еды есть? Да у старика Парта и то больше продуктов, чем у тебя?
— Так один живу. Мне много не надо. Хочешь тебе праздничную рульку достану?
— Хочу, — нагло посмотрев на него, ответила Рена.
— А я думал, что откажешься, — честно ответил Ниг.
— Я? Ты же меня знаешь, — усмехнулась Рена. — Я всегда была жадной, поэтому не буду отказываться. Возьму всё, что у тебя есть.
— Коварная ты, — улыбнулся Ниг. Заглянул в коладовку и принёс оттуда копчёную ногу. Рена при виде неё хищно улыбнулась. — Арин, ты есть будешь? Нас тут на халяву кормят.
— Не хочу, — ответила я. — Что происходит?
— Погромы сегодня будут, — ответила Рена. — Мы сегодня сунули палку в гнездо злых пчёл. Они теперь будут кусаться. Им надо доказать, что в их руках сила, что мы никто. Они проигрывают. Поэтому будут отыгрываться на нас.
— Ты чего? — спросил меня Ниг. Меня же всю трясло от несправедливости и бессилия.
— Арина, да они всё равно нашли бы повод. Не мы так другие. Главное, чтоб в клуб не ворвались. Девчонок хоть в подпол спрячут с молодняком, но всё равно жалко, — жуя мясо, ответила Рена.
— Это ведь неправильно.
— Неправильно, — согласилась она. — У тебя есть идея, как всё это остановить?
— Есть, — неожиданно ответила я. Она с интересом посмотрела на меня. — Нужна только бумага и чем писать.
— Ниг, слышал чего нужно?
— У меня нет бумаги. Я тебе не писарь.
— Ага, так дай хоть обёртку какую.
Через минуту у меня в руках оказался мелок и обёртка от кулька с семечками. А я сидела за столом и быстро чертила. Я не понимала что рисую. Походило на карту. Какие-то цифры, буквы. Это было странно. Я наблюдала за собой как бы со стороны. Вроде я и в то же время не я. Когда рисунок был закончен, я отдала его Рене. Она свернула его в трубку, начертила короткую записку на другой стороне и протянула Нигу.
— Завтра с утра, поедешь к моей матери и отдашь ей это письмо. Она должна понять, что делать.
— Я не собирался никуда ехать, — возмутился Ниг. — У меня другие были планы.
— Они и без тебя повоюют. А ты жениться собрался. Вот и езжай. Выполняй давнюю мечту.
— Любишь ты командовать, красава, — покачал головой Ниг.
— У меня в семье всё такие. Сам ведь знаешь на что подписываешься, — хмыкнула она.
— Ладно, отвезу я тебе письмо. А пока я хочу свою плату, — смотря в мою сторону, ответил он.
— Какую плату? — спросила я, снимая очки.
— Ещё и голубоглазая. Красота! — восхищено сказал Ниг.
— А ты как хотел? — довольно усмехнулась Рена. — Не больше трёх.
— Да что за манера решать за меня? — не выдержала я смотря то на веселящуюся Рену, то на Нига, что подходил ко мне с маниакальным блеском в глазах. Он даже не подходил. Подкрадывался.
— Потому что я знаю больше, чем говорю, — сказала свою коронную фразу Рена.
— Да ладно тебе ворчать. Я же только поцелую рыжее солнце. Будет потом что вспомнить, — прошептал Ниг.
— Только поцелуй? — переспросила я.
— Три поцелуя, — ответил он довольно скалясь. Ниг поставил стул рядом со мной. Я насторожённо смотрела на него. Не нравился мне блеск в его глазах. Поцелуй. Чужие губы касаются твоих. Сминают их, пробуют, заставляют отвечать на требования. Его пальцы забрались в мои волосы, вытаскивая заколки. Заставляя их распушиться и упасть на плечи. Он оторвался от моих губ и посмотрел на меня. — Красивое голубоглазое солнце. И не обжигаешь. Лишь греешь.